Не исключено, что с нашей стороны было глупостью ехать в военный лагерь в самом сердце Мексики. Вполне вероятно, что он никогда не слышал о воине по имени Два Летящих Ястреба. Шайены и апачи никогда не были союзниками, так что у нас была реальная возможность оказаться убитыми первыми же встреченными нами индейцами.
Я покрепче прижала к себе Хичу. Во что же я нас втравила?
Начинался довольно прохладный вечер, когда мы переехали Рио Гранде и оказались в Мексике. Мне стало страшно, и я заметила, что Тень тоже не в своей тарелке. Он внимательно прислушивался и присматривался ко всему, что нас окружало, чтобы не попасть неожиданно в беду.
В тот вечер мы не разжигали костер. Ночью я все-таки неплохо выспалась, но Тень даже не ложился.
Мы были в трех днях пути от границы, когда Джеронимо нашел нас. Как из-под земли выросли двадцать воинов-апачей, вооруженных и в боевой раскраске. Я искала на их лицах хотя бы намек на доброжелательность и не находила. Увы, среди них не было наших знакомых.
Джеронимо был крепким воином с типичным для индейца лицом: большой рот, высокий лоб и настороженный взгляд черных глаз.
– Что ты здесь делаешь, шайен? – спросил он, и я обратила внимание на его красивый голос.
– Я пришел сражаться вместе с Джеронимо и его воинами.
Джеронимо недоверчиво посмотрел на него:
– Твоя женщина тоже будет сражаться?
– Она была со мной рядом во время прошлых боев, – с гордостью объявил Тень. – Если понадобится, она и теперь будет со мной.
На лице старого воина промелькнуло подобие улыбки.
– И малыш?
– Он тоже научится.
– Бегущий Теленок часто рассказывал мне о Двух Летящих Ястребах и его женщине. Поедем с нами. Лагерь недалеко отсюда.
Апачи устроили лагерь в каньоне, в который вел всего одни узкий проход. Я сразу поняла, что здесь умеют отражать нападения. Всего дюжина воинов, если их умело спрятать в скалах, могла легко одолеть сколько угодно солдат.
В лагере было немного воинов. Остальные, так же как большинство женщин, жили в другом месте в горах. Женщины все оказались молодыми и крепкими, и они с любопытством разглядывали меня, пока я спрыгивала с лошади. Одна из них пристально посмотрела на Тень, и по выражению ее лица я поняла, что он ей понравился.
Высоко подняв голову, я по-хозяйски положила руку ему на плечо. Мой жест ясно говорил всем: «Он мой». Женщина это поняла и, дружески улыбнувшись мне, пожала плечами.
Когда я увидела Бегущего Теленка, слезы навернулись мне на глаза. Левая рука у него бездействовала, поврежденная солдатской пулей во время одной из стычек с мексиканцами.
– Не горюй, Анна, – сказал он. – Рука – это совсем недорогая цена за свободу.
Несколько дней были очень напряженными. Женщины помогали мне устроиться, и я была от души благодарна им, потому что мне совсем не хотелось день и ночь проводить под открытым небом, наподобие некоторых воинов. К тому же ни к чему было кормить сына у всех на виду. Я знала, что многие индианки относились к этому безразлично, а я стеснялась чужих людей.
Через неделю у меня уже было такое чувство, будто мы всю жизнь прожили среди апачей. Женщины приняли меня по-доброму и очень любили возиться с Хичей, который был единственным малышом в лагере.
Много вечеров мы провели с Бегущим Теленком и его женой, вспоминая о прошлом. Бегущий Теленок рассказал нам, как в 1877 году Джеронимо и его воины были арестованы американскими стражами порядка и отправлены в резервацию в Сан-Карлос, которую за невыносимые условия жизни прозвали Сорок Акров Ада. Они попытались фермерствовать, но апачи всегда были воинами, а не фермерами, поэтому они убежали, и с тех пор их преследовали американские и мексиканские власти.
Два месяца мы прожили с апачами. Тень участвовал во множестве вылазок по обе стороны границы, и каждый раз я дрожала от страха за него. Однажды они напали на мексиканское ранчо и возвратились с драгоценным грузом одежды, одеял, сахара, кофе, соли, молока и еще с полудюжиной мулов. Мне очень редко доводилось теперь пить кофе, добавляя в него вволю молока и сахара, но я все равно испытывала чувство вины, когда пила его, потому что ради этого убивали людей.