Вот как? Несчастный случай во время верховой прогулки?
Джейк вспомнил некролог. Элизабет говорила неправду, и тем не менее он не сомневался, что она верила своим словам. Наверное, это помогало приглушить боль. Не потому ли Роджер пьет?
– Как печально, – проговорил он.
– Это Констанс. – Элизабет положила руку с набухшими венами на бронзовую голову. Она прикоснулась к ней, как к живой, словно мать ласкала головку ребенку. Смотреть на это было мучительно. – Ей было тогда семнадцать.
Представить живого человека по бронзовому бюсту трудно, и дело не только в отсутствии цвета. Молоденькая девушка. Прямой нос, вьющиеся волосы, изящный рисунок губ, миловидные черты лица, оставляющие впечатление некоторой незаконченности... Приглядевшись повнимательнее к запечатленной в бронзе Констанс, можно было заметить в ее лице некоторую задумчивость, напряжение. Очевидно, Элизабет Джеймисон была талантливым скульптором, если ей удалось – скорее всего неосознанно – схватить это почти неуловимое качество.
– Она прекрасна, – сказал Джейк.
– Да, Констанс была очень красивая. Однако сумасбродная. Очень страстная натура. – Элизабет вздохнула. – А это Сара. – И снова материнская, болезненно-интимная ласка. – В шестнадцать лет.
Джейк напрягся. Обошел бюст, внимательно изучая лицо Сары. Этот бронзовый портрет отличался от предыдущего каким-то спокойствием. Такие же зачесанные назад вьющиеся волосы, застывший в металле каскад локонов. Несколько обостренные черты лица, а в углах рта подрагивает слабая улыбка. Загадочная мечтательная улыбка Моны Лизы. Не счастливая, нет. Но полная надежды.
«Или я это все себе только вообразил?»
Он видел эту улыбку на газетных фотографиях. Но там определенно она была не такая трепетная, как у этой юной девушки. Гораздо увереннее! Конечно, с тех пор Сара должна была сильно измениться, особенно если учесть, что ее опекали такие типы, как Скотт. Наверняка все женатые. Сколько их было у Сары до него? А сколько после? И как она выглядит сейчас? Пресыщенная, утомленная, безразличная ко всему, похожая на свой юношеский портрет, как ночь на день?
Внезапно у Джейка возникло острое желание встретиться с Сарой, чтобы посмотреть, что сделали с этой девушкой годы независимой жизни.
– Для шестнадцати лет она кажется довольно зрелой, – произнес Джейк, только чтобы не молчать.
– Разве? Надо сказать, что в детстве она была мечтательным ребенком, не от мира сего, а с возрастом все больше становилась какой-то беспокойной, неуравновешенной. Мне кажется, она так и не определила свой путь в жизни. Слишком свободная духом.
Элизабет говорила о младшей дочери как о покойной.
«Не может быть. Если бы это было так, родители обязательно себя чем-то выдали бы. Нет, похоже, Сара залегла на дно».
Джейк приободрился. Она действительно могла быть свидетельницей убийства. Он чувствовал это нутром, и вся суета, казавшаяся поначалу сумасшедшей, начинала приобретать смысл.
– А это Филипп, мой поздний ребенок. Он похож на отца больше, чем девочки.
Обычный мальчик. Улыбка, тяжеловатые черты лица.
– А где он сейчас? – вежливо осведомился Джейк.
– Учится на последнем курсе в Принстоне. Очень хороший студент. Все мои дети хорошо учились, хотя девочки так и не нашли применения своим знаниям...
Сердце Джейка моментально подпрыгнуло, а голос Элизабет доносился откуда-то издалека.
«Принстон? Я не ослышался? Боже мой. Значит, этот анонимный звонок мог...»
В этот момент женщина умолкла, и он был вынужден подать реплику.
– Принстон прекрасное учебное заведение, – сказал Джейк. – Филиппу повезло.
– О, да, это так, – тихо проговорила Элизабет. Тон ее был не очень уверенным.
Возникла необходимость основательно все обдумать. Желание отыскать Сару обострилось до предела. Но прежде нужно было добраться до Филиппа и прощупать его. Неужели звонил он? Джейк поморщился. Пора покинуть этот гулкий дом, эту несчастную женщину, одинокую смотрительницу музея печали, чья жизнь текла среди бронзовых голов из прошлого.
– Вот это да, неужели я у вас так засиделся? – встрепенулся он, взглянув на часы. – Понимаете, мне завтра утром рано на работу.
– Очень рада, что вы зашли. – Элизабет перестала созерцать полки со своими работами и повернулась к нему. – Я вас попрошу об одном одолжении... если вы увидите Сару или, хм... будете говорить с ней по телефону, пожалуйста, передайте моей дочери, что мы думаем о ней. Все время. И очень скучаем.
– Я обязательно это сделаю при первой же возможности, но, сами понимаете, теперь, перебравшись на восток... в общем, это может случиться не так скоро.
– Конечно, я понимаю.
– Еще раз спасибо за гостеприимство, миссис Джеймисон. И поблагодарите от моего имени мистера Джеймисона. Общение с вами доставило мне огромное удовольствие.
Она повела его назад через весь дом. Следуя за хозяйкой, Джейк уныло созерцал узкую прямую спину в шелковой блузе с высоким воротником. Элизабет Джеймисон могла казаться уравновешенной изящной женщиной до тех пор, пока вы не уловили в ее голосе дрожь и не заглянули в глаза.
Она открыла входную дверь.
– До свидания, мистер Савиль. Заходите, когда выберете время.
– Спасибо, обязательно. До свидания.