— А я смотрю, ты из тех, за кем будет последнее слово…
***
Итак, сейчас у нас…
Восемь вечера?
Неет, время, когда разведчики омывают свои накаченные тела.
Ты хотела сказать душ?
Слушай, что хотела сказать, то сказала, отъебись.
Когда будешь подыхать, меня не зови.
Больно надо.
Как вы уже поняли, настал вечер. Весь день я пряталась и следила за капитаном, благодаря чему узнала его распорядок дня. Начиная с самого утра, часов так двенадцать, он весь день проторчал на крыше лазарета…. Вот кто за нами всё это время наблюдал. Это меня, конечно, немного выбесило, но с другой стороны, Аккерман не раз приходил на помощь. Думаю, на этот раз можно простить.
И вот, настало время купания. Я, как порядочная леди, дождалась, когда капитан скроется из виду, направившись в душ, который, кстати, был на улице летом, пошла следом.
Мужская купальня, впрочем, как и женская, представляла собой некое подобие русской бани, только, в отличие от женской, стены там были только наполовину, поэтому слабому полу туда тем более путь закрыт.
Днём было очень жарко, поэтому от воды даже немного шёл пар, что делало слегка затруднительным изучение прекрасного мужского тела. Но уже хорошо то, что мне не пришлось искать там капитана, ибо пока там был только один солдат. Я пристроилась за стенкой у самого входа и заглянула через стену внутрь комнатушки. Ниже живота я решила не спускаться, а вот любоваться накаченным торсом никто не запретил.
Боже, какие кубики….
— Нравится смотреть?
— Нормально… — Блин, сбилась со счёта. Сколько там кубиков было?
— Неужели так интересно? Поверни голову, — приказным тоном произнёс парень.
— Хватит шутить. Эта барышня любуется своим Аполлоном. Отойди, — отмахнулась я, цепляясь за стену.
— Агата Робинс!
— Ну что тебе? — я закатила глаза и не спеша повернулась. — Леви? — Мои глаза округлились при виде сурового капитана, и я нервно сглотнула подступивший к горлу ком. — Почему ты здесь? А кто там внутри? — После этих слов за моей спиной раздался знакомый голос.
— Агата! Ты смотрела, как я моюсь?! — закричал Алан, прикрываясь полотенцем.
— Не может быть?! О Господи, на кол меня! — наигранно заверещала я, перед этим чертыхнувшись.
Какого лешего он там делает?! Я думала, это Леви!
— Хватит. Зачем ты пришла в мужской душ? — строго спросил капитан. А я решила попытаться увильнуть от ответа.
— Я искала Эмму. — После этих слов Леви, не жалея сил, дал мне щелбан. Я поморщилась и прошептала. — Вот же ж сук… Больно…
— Ты пришла искать Эмму в мужском душе? — Кажется, он ещё больше разозлился: в его голосе звучали нотки ярости.
— Эмме тоже нужно было помыться. А ты же помнишь, как я плохо ориентируюсь на месте…. Заплутала маленько, с кем не бывает. — Я смутилась и опустила глаза на землю, но продолжала чувствовать пристальный взор серых глаз. Аккерман решил не сдаваться.
— Агата… — подал голос Алан. — Неужели у тебя есть чувства ко мне? — Этими словами он вывел меня из себя и, стукнув того по плечу, я ответила:
— Ты больной?! Не вздумай такое больше произносить! — В какой момент всё пошло через одно место? Ума не приложу, что сделала не так. Может, надо было просто прижать капитана к стенке и!..
Ничего. Это слишком смущает….
— М? — Алан с любопытством смотрел то на меня, то на капитана. Видимо, не мог понять, почему мы ещё тут стоим. Мне тоже интересно, если честно.
— Капитан, ты же знаешь, что я люблю тебя? — выдавив из себя улыбку, я показала ему пальцами сердечко. Но шатен, видимо, посчитал своим долгом внести сюда свою лепту, поэтому повторил за мной.
— Капитан, я вас тоже люблю! — с улыбкой произнёс тот и получил от меня подзатыльник.
— Алан, ты же мужик! Какого фига?! — крикнула я парню в ухо, сдерживая подступившее раздражение. А Леви всё продолжал стоять и смотреть на меня так, словно я совершила смертный грех. Ну, с какой-то стороны так и есть. В этом мире девушки должны быть божьими одуванчиками, например, как Эмма. Меня можно смело ставить в пример, как себя вести не стоит.
Что поделать? Я с детства была та ещё оторва. Бабуле нравилось, мама ругала, брат получал, а отец считал меня всего лишь непослушным ребенком, говоря, что с возрастом эта дурость выветрится.
Так вот, пиздеж. Ничего не выветрилось. Кажется, даже наоборот ещё больше надуло. Не стать отцу пророком, а мне леди.