Предугадать следующие действия я не смогла, поэтому его подушка смачно впечатала меня всё в ту же стену.
— Вот урод…. — Я поморщилась и убрала подушку от лица, резко отправив её владельцу, стараясь вложить максимум силы в бросок. — Офигел, блохастый?! — Леви поймал подушку в паре сантиметров от лица, но он не спасся от второй атаки теперь уже моей подушки. — Теряешь хватку, Аккерман, — я злобно усмехнулась, радуясь удачной мести. Но заметив, как пальцы парня сжали бедную подушку, я невольно соскочила с кровати и ринулась было к выходу, только вот не учла быстрой реакции разведчика. Он отбросил подушку в сторону и, подскочив, схватил меня за лодыжку, в результате чего я полетела лицом в пол. Весь удар пришёлся на нос. Я вообще удивлена, как из него кровь не пошла, потому что болело ужасно; проскакивали мысли, что я вообще его сломала. Всё ещё оставаясь в не очень удобном положении: лицом и руками упираясь в пол и наполовину находясь на кровати, не по своей воле, конечно; брюнет всё ещё держал меня за ногу. Я приподнялась на локтях и сквозь зубы прошипела: — Месье, вы, кажется, что-то обронили. Я не сразу их заметила из-за милипиздрического размера, но это бесспорно ваше. Нужно было раньше отдать, — Аккерман ничего не ответил, а я полезла в карманы штанов. — Твоё мужское достоинство, мудак. — С этими словами я бросила ему в лицо два небольших грецких ореха. Один орешек пролетел мимо, а второй попал точно в цель, если точнее, врезался в щёку парня.
Леви отпустил мою ногу, и я с грохотом упала на пол. В этот момент всё, что происходило сзади, было для меня тайной. Но брюнет не заставил себя долго ждать. Когда я начала ползти к двери, он кинул мне в след подушку, попав точно по голове. Да так сильно, что я приложилась подбородком о деревянный пол. И тут до меня дошло, что запахло жареным. Капитан был точно в ярости. Я не стала испытывать судьбу и быстро поползла к двери, и только положила руку на дверную ручку, как Леви сел на меня верхом, придавив к полу.
— Не хочешь убедиться, моё ли это достоинство?
Я ответила хриплым голосом:
— Может, и не твоё. Я его в коридоре нашла, но сразу подумала о тебе. Ты такой хмурый ходил в последнее время. — Вот же ж мамонт!
Попытавшись встать, он надавил мне руками на спину, но я не сдавалась. Резко перевернувшись, я оттолкнула его назад, и парень почти что упал, если бы я в этот момент не согнула ногу. Капитан уцепился за моё колено и, как неваляшка, резко переместился вперёд. А вот теперь лучше не шевелиться.
Он лежал на мне, а его лицо было в паре сантиметров от моего.
— Ты же понимаешь, что лучше не дёргаться, — на выдохе произнёс он: по всему моему телу тут же пошли мурашки. Его дыхание на моих губах….
— Капитан…. — Я сглотнула и усмехнулась. — А ты, оказывается, ещё тот развратник. Может, продолжим, или хочешь подготовиться морально?
— Эта говорит та, что пыталась меня облапать, — он ответил такой же ухмылкой. — Хочешь продолжить? Я не против. — И в этот момент я поняла, что не хочу, чтобы он останавливался. Но в тоже время было немного страшно. Я не знаю, к чему это может привести, да и капитан вряд ли, но почему-то именно сейчас он стал серьёзен. Он приблизился, и вот, когда наши губы почти соприкоснулись, Леви замер и, глядя прямо в глаза спросил: — У тебя ещё есть шанс отказаться…. — А я даже не смогла на это ничего ответить, потому что уже сгорала от нетерпения. И сразу после его слов в дверь постучали.
— Леви, мы можем поговорить? Это по поводу завтрашнего совещания. — Эрвин вновь постучал несколько раз. Капитан перевёл взгляд на вход и потянулся к дверной ручке.
Если я сейчас ничего не сделаю, то следующего шанса может не быть. Собравшись с силами, я схватила Аккермана за воротник и, притянув к себе, впилась ему в губы.
Наш первый поцелуй не был нежным, напротив, он был настолько страстным, что от него мы вмиг вспыхнули, как спички. Пару секунд брюнет был в изумлении, но потом сразу же ответил на поцелуй, впуская свой язык мне в рот. Дыхание вмиг перехватило, и, заметив это, он оторвался на секунду от моих губ и снова потянулся к двери. Я проследила за его движениями, но даже без этого можно было понять, что он делает.