В то время как Пиллар толкает меня ко входу в Парламент, я прилагаю все усилия, чтобы не рассмеяться, изображая полнейшую дурочку. Его останавливает охрана. Они говорят вежливо, до тех пор, пока я веду себя пассивно, а он выглядит словно бездомный папаша на пенсии, которой ему вовек не видать.
— Доброе утро, правительство! — приветствует их Пиллар. На нем комбинезон, который надет прямо на голое тело и большие потрепанные ботинки. Через прореху на плече видно, как болезненно шелушиться его кожа, что заставляет выглядеть его еще хуже. Там и тут на комбинезоне виднеются заплатки. На одной из них логотип ливерпульской футбольной команды, на другой — флаг Великобритании с изображением Королевы, которая курит кальян.
— Сэр, нельзя заходить за эту линию, — охрана чрезвычайно внимательна. Люди же вокруг нас — нет. Те, на которых надеты дорогущие костюмы, поспешно пытаются пройти мимо нас. Люди, которые проходят мимо, лишь смеются над такими как мы.
Пиллар размахивает моим Свидетельством о Безумии, будто Картой Сокровищ. Ему бы еще платок на голову и серебряный зуб, ему бы кстати подошло.
— Это Свидетельство из Психиатрической Лечебницы Рэдклифф о том, что моя дочь безумна, — говорит Пиллар. — Больна на всю голову. Совсем крыша поехала. У нее не все дома, — он начинает плакать. — Она — это все, что у меня есть. Он плачет так, что у меня аж коляска трясется. Он так крепко за нее держится. Не могу удержаться от смеха, так что слюни с зефиром летят во все стороны. Миленький зефирчик.
— Сэр, — повторяет охранник. — Нам очень жаль Вашу дочь. Но вы должны уйти. Это здание правительства.
— Я знаю что это, — плюется Пиллар и размахивает еще одной ничего не значащей бумажкой, вероятно, какой-нибудь врачебной рекомендацией. — Это разрешение на встречу с Маргарет Кент.
— Что? — охранник выглядит озадаченным.
— Моя дочь умирает. У нее Дьявольская Лихорадка. Это заразная инфекция, передающаяся от тропических птиц, — Пиллар размахивает локтями, на манер птичьих крыльев.
Охрана пятиться от меня прочь. Я настойчиво тянусь к ним, словно отчаянная попрошайка.
— Плосу! — умоляю я. Женщина, стоящая рядом начинает плакать от жалости. В животе появляются колики, от того, что я так долго сдерживаю распирающий меня смех.
— Все, чего моя дочь хочет перед смертью, это встретиться с Маргарет Кент, — говорит Пиллар. — Этот документ — разрешение на встречу с ней, — Пиллар преувеличивает и тыкает бумажкой во все стороны.
Никто, кроме охранника не осмеливается проверить его подлинность. Как только он подходит к Пиллару, я подкатываю коляску ближе к нему.
— Плосу Вас, Мистел, — я снова протягиваю руки, будто марионетка и кашляю зефиром ему на ноги. Охранник отстраняется и начинает вызывать по рации кого-то из здания.
— Вы видели нас по телевизору? — говорит Пиллар. — Маргарет Кент пообещала встретиться с моей дочерью. Я знаю, что Маргарет Кент хорошая женщина. Она бы никогда не посмеялась над нами, верно? — обращается Пиллар к сочувствующей толпе. Они согласно поддакивают. Жалость творит чудеса.
Дочь одной из зевак облизывает мороженое. Я поворачиваю коляску и вытягиваю руку.
— Морозенка!!!
— Прошу прощения, Мадам, — говорит Пиллар. — Моя дочь прежде не видела такого большого мороженого. Не угостите ее?
Женщина заботливо просит свою дочь отдать мне мороженое. Пиллар выхватывает его у нее и, отдает мне, когда мы снова поворачиваемся к охранникам. Вообще то, он размазывает его по моим щекам, отчего я выгляжу еще более жалкой.
Мужчины и женщины в костюмах начинают жаловаться на то, что не могут попасть в здание, пока я блокирую вход.
— У нее Дьявольская Лихорадка! — вопят они на охранников. — А у нас важные встречи.
— Я слышал, что Дьявольская Лихорадка смертельна, — объявил мужчина в костюме и галстуке.
— Прошу Вас, Мистел, — я подкатываю к мужчине. — Я хоцю встлетица с гелцогиней. — говорю я, выплевывая зефир и черешневое мороженое.
Выходит глава охраны и приказывает прочим охранникам впустить нас.