— В каждой из этих церквей есть статуя ухмыляющегося кота?
— В каждой, — киваю я. — И все как один утверждают, что послужили вдохновением для Льюиса Кэрролла на написание Чеширского Кота.
— Ничего себе, связь невероятна, вот только я не понимаю к чему она ведет, — отвечает он. — Но ведь все жертвы Чешира были найдены в Кембридже, Лондоне и Оксфорде.
— Туда переехали семьи этих девушек позднее. Но все эти пятеро родились в маленьких городках с церквями. Разве Вы не видите, что все эти места посетил Льюис Кэрролл или, по-крайней мере, был как-то связан с ними?
— Дай подумать, — отвечает Пиллар. — Чешир убивает девочек, которые родились в городках, которые неким образом связаны с Льюисом Корролом. Но не только на этом совпадения не заканчиваются — во всех этих местах есть статуи или изображения ухмыляющихся котов. Что бы это могло значить?
— Как я уже говорила, я не могу интерпретировать значение, но это не совпадение.
— А откуда Констанция?
Мои глаза широко распахиваются. Почему я упустила это из виду?
— Погоди. Быть может, ты не найдешь нашла этого в интернете, — он заглядывает в свой телефон, ищу ища секретную информацию на каком-то секретном форуме или чем-то таком. — Минутку, — он продолжает искать. — Ага, вот оно. Констанция Ричард, — Пиллар останавливается на середине предложения. — Из Лондона.
— Так значит связи с остальными девушками нет? — я расстроена. Еще один потерянный след.
— Не обязательно. Кто сказал, что в Лондоне нет статуи ухмыляющегося кота? Я просто не знаю об этом. Твоя теория очень даже возможна, — говорит Пиллар.
Над нашими сиденьями вспыхивает табло, предупреждая, чтобы мы пристегнули ремни безопасности. Мы прилетели.
— Сейчас приземлимся, — говорит Пиллар. — Мне нужно кое-что сделать. — Он поднимается и поворачивается лицом ко всем летящим на самолете. — Дамы и Господа, почетные гости Ватикана, могу ли я завладеть вашим вниманием?
— Сэр, прошу Вас, сядьте, — настаивает стюардесса, но он игнорирует ее.
— Я — Архиепископ Чудных Христиан Монте-Карло, — говорит он. Уверена, таких попросту не существует. — И мне бы хотелось, чтоб вы повторили за мной небольшую молитву, пока мы не приземлимся.
— Сэр! — как заведенная повторяет стюардесса. — Прошу, сядьте! Мы заходим на посадку.
— Ты думаешь, что мы сможем приземлиться без благословения Господня, юная дева? — обращается он к ней, и в мгновение ока завладевает вниманием пассажиров. — Думаешь ремни безопасности спасут нас от гнева Господня, если Он пожелает разбить этот самолет в щепки?
Стюардесса пожимает плечами, а толпа начинает повторять за Пилларом молитвы.
— Ладно, только быстро, — она опускает голову и уходит.
— Повторяйте за мной, пожалуйста, — он вздымает руки к потолку самолета и начинает: — А теперь благополучно приземли нас, — а пассажиры повторяют вслед за ним во весь голос. — Я молю Господа всем сердцем, — и это происходит на Ватиканских Авиалиниях. — Что если я умру еще до посадки, — поверить не могу, что у него столь слабо развито стихосложение. Почему все эти люди вообще повторяют за ним? — Прошу, не забирай меня в Страну Чудес!
— Аминь, — говорят все, а у меня возникает навязчивое желание выкопать Льюиса Кэрролла из могилы и спросить у него, кто же такой Пиллар на самом деле.
Глава 44
Ватикан
Когда мы приземлились, Пиллар остановил такси и защебетал на итальянском. Говоря “защебетал”, я имею ввиду именно его. Он словно перевоплощается в другого человека, когда разговаривает на этом звучном языке. Я слушаю его мольбы и смотрю, как он складывает ладони чашечкой, как это делают итальянцы. Водитель такси очарован Пилларом, хотя я не понимаю, о чём они говорят. Все, что я понимаю — Пиллар решил ненадолго стать Профессором Карло Поллотти.
Наконец, мы остановились на красивой площади с узкими улочками. Пиллар берёт меня за руку и показывает мне все вокруг. Он говорит, что мы идём к Святому Петру, одной из самых старых церквей в мире.
— Церковь Святого Петра в Ватикане, — он указывает на самую великолепную церковь перед нами.
— Мама мия! — говорю я. Я не дразню его. Это место и церковь на самом деле прекрасны.
Не могу поверить, что всё это время меня держали взаперти в психушке. Мир снаружи безумен, но всё же прекрасен. Если бы у меня не было задания, я целый день ходила бы по этому месту и фотографировала.
— Подождите минуту, Профессор Карло Полотти, — говорю я. — Какое отношение все это имеет к Белой Королеве?