— Когда он вернет назад свою силу? — спрашивает активист.
— Терпение, друг мой, — отвечает Крысолов. — Ужасный Льюис Кэрролл спрятал ее в одной из скульптур ухмыляющихся котов по всему миру. Он тогда попросил своего друга вырезать множество кошачьих статуй, чтобы избавиться от Чеширского Кота навсегда.
— Что такого в маске? — спрашивает активист.
— Что же еще, друг мой, — отвечает Крысолов. — Его усмешка. Знаменитая Усмешка Чешира заключает в себе его силу.
Я знаю, что Пиллару и мне не терпится узнать остальное. Но все становится таким нереальным; я скорее поверю в то, что я чокнутая. Все это ради того, чтобы Чешир заполучил обратно свой оскал.
— Сила в маске, связана с одной из девочек, что Льюис фотографировал, — продолжает Крысолов. — Сила заключалась в маске, но ключ к разгадке заключался в душе одной из девочек. Все, что Чеширу оставалось сделать — украсть одну из девочек, выпить ее дыхание и украсть ее душу. Он представил все как убийства, чтобы скрыться от врагов из Страны Чудес. Шестеро душ были убиты безуспешно, но седьмая должна оказаться той самой. И сегодня она здесь, с нами.
Мой взгляд метнулся в поисках Констанции, в то время как активисты начали спрашивать, где девочка и кто она такая.
— Ее зовут Констанция, — отвечает Крысолов. — И через несколько мгновений, Чешир начнет ритуал, как только часы начнут “варкаться”.
— Что такое “варкаться”? — спрашивает другой, и мне тоже хочется узнать.
- “Варкаться” — это четыре часа на Кэрролианском языке, — объясняет Крысолов, а затем цитирует небольшую строку из причудливой поэмы Кэррола — Бормоглот. — Варкалось, хливкие шорьки, пырялись по наве.
Мне не хватает объяснений Пиллара. Он не разговаривал со мной с тех самых пор, как мы пришли сюда. Все, что его волнует — появление Чешира. Все, что в моих силах — повернуть голову, чтобы разглядеть часы на башне. Еще десять минут и начнет варкаться.
Глава 61
— Ритуал прост, — говорит Крысолов. — Когда часы пробью четыре, Чешир появится и выпьет душу девочки, в той самой маске Кэрролла, что заключает в себе его силу.
— Мяу! — срывается, наконец-то, Пиллар и кричит во всю глотку. Достаточно безумно, чтобы остальные активисты повторили за ним. Он не смотрит на меня, а я не могу прочесть выражение его лица.
— И последнее, что потребуется для завершения ритуала, — говорит Крысолов. — Чтобы Чеширу удалось восстановить свою силу, ему понадобится наша помощь.
Все говорят, что сделают ради него все, что угодно. У Чешира в буквальном смысле есть последователи.
— Я знаю, что ради Чешира вы готовы на все, но это также послужит вам огромным удовлетворением, — говорит Крысолов. — Потому что сегодня вы отомстите за ваших предков! Теперь, откройте, пожалуйста, свои сундуки.
Про — Кошачьи начинают вскрывать свои сундуки и доставать котов, которые на деле оказываются не совсем котами. Это тигрята. Не такие милые, какие вам доводилось видеть по телевизору, а жестокие, готовые любого разорвать на клочки. Каким-то образом, они подчиняются Про — Кошачьим. Они заключены в небольшие клетки, которые Про — Кошачьи собираются выбросить в окно, прямиком на праздничное шествие. У Пиллара и меня просто не остается выбора, кроме как притвориться, что мы собираемся сделать то же самое, после мы оглядываемся на Крысолова. Но Крысолов исчез. Вместо него появилась старушка, которая удерживала Констанцию. Я знаю, что она — женщина, от одного взгляда на ее тело и седые волосы, торчащие из-под маски. Они вскидывает руки, демонстрируя когти, затем приставляет их к шее Констанции.
— Это Чешир, — проносится по комнате. Это крики счастья, а не страха.
— Интересно, а Господу Богу удалось бы привлечь столько внимания, — бормочет Пиллар рядом со мной.
Присутствие Чешира даже страшнее, чем присутствие Пиллара. Страшнее всего того, что мне довелось видеть, даже страшнее того грязного кролика в зеркале. Я словно смотрю на смерть и ничего не могу с этим поделать.
Он так самоуверен, даже не смотря на то, что прячется в теле старушки. Ему не нужно говорить. Ему даже не нужно показывать свое лицо. Кажется тот невыносимый страх, что я вижу на лице Констанции — это зеркальное отражение моего собственного. Бедняжка не узнает меня из-за маски, что надета на меня. Я разрываюсь между тем, чтобы подбежать и наброситься на Чешира и тем, пока я не увижу какую-то более подходящую возможность сделать нечто более эффективное. Я озадачена, почему Пиллар стоит столбом, когда дело касается Чешира. Черт с ним. Я делаю глубокий вдох, прежде чем отчаянно устремляюсь к Констанции, чтобы спасти ее. Одному лишь Богу известно, какие могут быть последствия.