– Абсолютно.
– Ты хоть помнишь, как она выглядела? – упрекает его Шон. – Ты выпивал, не так ли?
– Я никогда не забуду, – возражает Адам, принимая вызов, в то время как ухмылка Шона становится всё шире и шире.
– На ней были розовые босоножки и черная мини-юбка. Её тело, чувак…
Должно быть, Вселенная решила сыграть со мной злую шутку. Адам качает головой, словно воспоминания слишком сильные, после чего смотрит в мою сторону, будто только сейчас вспомнил, что рядом с ним сидит девушка. Он откашливается и быстро заканчивает предложение:
– …светлые волосы. Длинные ноги. Розовые глаза.
– Розовые глаза? – спрашивает Джоэль.
– Макияж, – объясняет Адам. – Он был дымчатым и как бы блестящим. И она, наверное, использовала лосьон с блестками или что-то в этом роде, потому что после неё вся кровать была в блестках.
Я тяжело сглатываю. Тем вечером Ди уговорила меня использовать спрей с блестками для тела, и он также остался и в её постели.
– У неё были волосы как у Роуэн, не так ли? – с озорным блеском в глазах спрашивает Шон.
Я УБЬЮ ЕГО! Когда Адам смотрит в моем направлении, моё сердце стучит, словно отбойный молоток. Он лишь бегло осматривает мою прическу, прежде чем исключить возможность того, что волосы Персика были похожи на то, что в настоящее время было скручено в ультравысокий пучок.
– Да, немного, кажется. Но светлее и волнистей.
Мои волосы всегда немного светлее летом, и Ди использовала свою магию на моих непослушных локонах.
– Может быть, она будет сегодня на концерте, – предполагает Шон, его глаза искрятся волнением, когда я одариваю его ещё одним предостерегающим взглядом.
Мне приходится использовать всё своё самообладание, чтобы не пнуть его под столом, но если он продолжит в том же духе – узнает, каково это, получить коленом по бедру.
Адам пожимает плечами, и я прерываю разговор, говоря ребятам, что мне нужно отлучиться в уборную. Незаметно ударяю Шона ногой по голени, а затем указываю взглядом на дверь закусочной, надеясь, что он поймет намек и последует за мной. После того, как Адам выпускает меня из кабинки, я захожу за угол и останавливаюсь, дожидаясь Шона.
Не могу поверить, что Адам рассказал всем обо мне. Не могу поверить, что он вообще помнит меня.
Когда Шон показывается из-за угла, я практически выталкиваю его за дверь, чтобы мы могли поговорить снаружи. Он смотрит на меня и начинает хохотать.
– Я знал! Знал!
– Никому не говори, пожалуйста, – вздыхаю я. Тревога, словно ледяное покрывало, окутывает меня.
– Почему? Почему ты не сказала Адаму?
Я поправляю выбившуюся из пучка прядь волос.
– Не хотела, чтобы он знал, – нахмурившись гляжу на Шона, который выглядит смущенным и удивленным одновременно.
– Я не та девушка, которую он запомнил, Шон, – указываю я на свой обычный топ, джинсы и сандалии.
– Тем не менее, ты та девушка.
– Тем не менее, нет. Я не хочу быть одной из фанаток Адама.
– И он знает это.
– И это всё, что ему следует знать.
Шон смотрит на меня так, словно я головоломка, которую он не может разгадать.
– Почему ты на самом деле поехала с нами?
Я снова вздыхаю, устало потирая виски.
– Профессор грозил ему исключением. Я хотела помочь, поэтому вмешалась.
– Но почему? Почему ты так поступила?
– Тем вечером, когда вы с Адамом встретили меня… я порвала с парнем, – откровенничаю я. – Я застукала его с девушкой на том шоу, а Адам был довольно милым со мной. Честно говоря, если бы не он, та ночь была бы худшей в моей жизни. Я чувствовала себя обязанной ему.
Какое-то время Шон молчит, задумавшись, затем качает головой.
– Не могу поверить, что он не узнал тебя.
– Я выглядела совершенно иначе тем вечером, а он выпил.
– Да, но он словно зациклился на тебе.
– Зациклился на мне?
– Ага. Он очень много говорил о тебе, всегда вносил в список доступа за кулисы и каждое наше выступление в Mayhem публично обращался к тебе, умоляя встретиться с ним после шоу.
Даже не знаю, как переварить эту информацию, что уж тут говорить об ответе. Я просто стою, уставившись на Шона, который всё ещё выглядит слегка ошеломленным.
– Значит, ты не собираешься рассказывать ему? – интересуется он.
– Нет, и я была бы весьма признательна, если бы ты тоже молчал, – качаю головой.
Шон долгое время изучает обеспокоенное выражение моего лица, после чего вздыхает и задумчиво чешет затылок.
– Не скажу, если ты так хочешь. Но, если честно, я действительно считаю, что ты должна ему рассказать.
– Ничего хорошего из этого не выйдет, Шон. Ему не нужно это знать.
– Но я по-прежнему считаю, что ты должна это сделать, – пожимает он плечами.
Зайдя в закусочную, я направляюсь прямиком в уборную, чтобы взять себя в руки. Адам зациклился на мне? Верится с трудом, поскольку он определенно точно не узнал меня, когда я спасла его от д-ра Пуллмена. Кроме того, не прошло и двух дней с момента нашей встречи, как он с крайне счастливым видом заплыл в класс со всеми теми шлюшками, повисшими на нём. Но опять же, похоже, что большинство ребят слышали обо мне – о Персике Адама – следовательно, он рассказал им про меня…
Всё это неважно. Даже если та ночь что-то и значила для Адама – он не тот, кто вступает в отношения. А даже если это не так – я не ищу отношений.
Я возвращаюсь к столику, намеренно избегая взгляда Шона, и ожидаю, пока Адам встанет, чтобы проскользнуть на свое место.
– Ты в порядке? – интересуется он. Я понимаю, что он подразумевает мое длительное отсутствие «в уборной».
– Да, – лгу в ответ. – Скорее всего, меня просто слегка укачало.
– О… Хочешь поехать на автобусе?
Мельком смотрю на Шона, пристально дожидающегося моего ответа.
– Нет… Нет, всё в порядке. Просто не давай мне снова уснуть, – натянуто улыбаюсь Адаму, чьи сдвинутые над великолепными серо-зелеными глазами брови прямым текстом говорят о безмерной заботе обо мне. Это напоминает мне то, как он смотрел на меня в Mayhem, когда нашел рыдающей, и от этого воспоминания мне вновь захотелось растаять в его объятиях. Я быстро перевожу взгляд на свою тарелку и доедаю уже остывший бургер.
Ребята настояли на оплате за мою еду, после чего мы вышли из закусочной под яркие лучи полуденного солнца. Кондиционер в закусочной всё время сильно дул, поэтому теплые солнечные лучи приводят в чувство мою покрывшуюся пупырышками кожу. Мы с Адамом отделяемся от группы, после чего он опускает на глаза очки и закуривает сигарету, прежде чем забраться в машину.