– Я боялся, что ты не придешь.
– Почему ты боялся? – чувствую себя гораздо обеспокоенной, чем кто-либо.
Шон лишь улыбается мне, а затем бьет Джоэля по плечу.
– Время шоу.
Джоэль широко улыбается мне.
– Тебе же не нужно в туалет или что-то ещё?
Я удивленно поднимаю бровь.
– Нет…
– Хорошо.
Они с Шоном ведут меня к бару и усаживают на стул, каким-то образом убедив людей по обе стороны от меня освободить места, чтобы Ди и Лэти могли сесть.
– Оставайся здесь, ладушки? – спрашивает Джоэль, пятясь от меня.
– Ла...душки?
– Лучшие места в баре! – уходя, выкрикивает Шон, после чего они с Джоэлем растворяются в толпе.
– Что это было? – спрашивает Лэти, всё ещё глядя на то место, где только что исчезли Шон и Джоэль.
Понятия не имею. Всё, что я знаю – мне нужен чертов алкоголь. Я поворачиваюсь на стуле, заказываю клюквенную водку и делаю огромный глоток, отказавшись от соломинки. Пью коктейль и общаюсь о чем угодно, кроме Адама, пока толпа не начинает визжать, и я понимаю, что он вышел на сцену. Ди и Лэти тут же поворачиваются, чтобы посмотреть выступление, но я слишком занята игнорированием мурашек, бегущих по моей спине.
– Привет, MAYHEM! – кричит Адам, и толпа вознаграждает его хором оглушительных криков. – Как ваше настроение сегодня?
Его голос, словно пряный мед, обволакивает все мои внутренности, и, в конце концов, я поворачиваюсь к нему лицом. Мое сердце екает и переворачивается, когда я смотрю на его растрепанные каштановые волосы, рваные джинсы и уйму браслетов и напульсников на запястьях. Адам убирает волосы с глаз, расчесывая их пальцами с накрашенными черным лаком ногтями, пока они не ложатся на одну сторону. Парень выглядит совершенно неотразимо в своей черной приталенной рубашке с закатанными по локоть рукавами, и я ерзаю на стуле, вспоминая, что он делал со мной прошлой ночью.
Адам ждет, пока ребята закончат перекидывать ремни гитар через шеи, и толпа успокоится, после чего улыбается и произносит:
– Я хочу начать сегодняшнее шоу немного иначе... Понимаете, я встретил девушку…
Кровь отливает от моего лица, и, клянусь, я слышу, как вздыхает Ди, даже несмотря на умопомрачительный визг девушек в первом ряду.
– Ее зовут Роуэн, но я называю ее Персик, и этим утром она разбила мое сердце.
Ди кусает мою руку, но я уверена, чтобы действительно почувствовать это, моему телу потребовалась бы циркуляция крови, что в свою очередь требует сердцебиения, которого определенно нет. Я разбила ему сердце? Он, должно быть, шутит...
Адам улыбается мне своей знаменитой улыбкой, от которой мое сердце слетает с катушек.
– Прошлой ночью я уснул с ней в моей постели, а этим утром она ушла.
Уверена, девушки в первом ряду кричат, чтобы он забыл меня, но Адам игнорирует их и продолжает:
– С тех пор, как я встретил эту девушку, не могу перестать думать о ней.
Джоэль берется рукой за голову и опускается на колени, воркуя в микрофон, отчего Адам смеется.
– Прошлой ночью я хотел сказать ей всё то, что никогда никому не хотел говорить, но я был идиотом. Я думал, что она хочет быть только друзьями.
– Что ты хотел сказать ей? – напоминает Шон, прильнув к микрофону и повернувшись лицом к Адаму.
– Эм... всё, – запинается Адам. – Прямо сейчас я хочу спросить у нее кое-что, – усмехнувшись, продолжает он.
Джоль наигрывает какую-то мелодию на гитаре.
– Чего же ты ждешь, чувак?
Адам глубоко, прерывисто вздыхает и говорит:
– Персик... ты знаешь, я никогда не даю обещаний, но я хочу дать тебе одно. Я обещаю, что никогда в жизни не сделаю тебе так больно, как твой бывший-мудак.
Улыбка Шона шире, чем у кого-либо.
– Это не вопрос, чувак.
– Я веду к этому, – ухмыляется Адам, нервно взъерошивая волосы. – Боже, чувствую себя школьником…
Толпа смеется, а Шон бурчит:
– И это тоже не вопрос.
– Я волнуюсь! – кричит Адам, тем самым зарабатывая визгливые признания в любви как минимум от пяти девушек у сцены.
Ди поворачивается ко мне с неподдельным выражением шока на лице. Она стоит, запустив руки в волосы, и, уверена, я была бы ошарашена точно так же, как и она, если бы не была в абсолютном, полнейшем, умопомрачительном онемении.
– Персик, я хочу быть с тобой.
Мое дыхание застревает в горле.
– Мы никогда не были друзьями, и я устал пытаться ими стать.
Мое сердце колотится в груди.
– Я хочу, чтобы ты была моей девушкой... Следовательно, мой вопрос: ты станешь моей девушкой?
Шок накрывает меня, а Джоэль делает движение, словно щелкает воображаемым бичом.
– Думаю, ты должен сказать «пожалуйста», чувак, – дразнится Шон.
Адам отмахивается от него, но затем нервно проводит рукой по волосам и произносит:
– Пожалуйста?
Я падаю в обморок, как и все девушки в этом здании.
– Подумай об этом, – добавляет он, – и дай мне ответ после шоу.
– Готов? – спрашивает Шон, и Адам кивает.
Они дают сигнал осветителю, и свет гаснет за секунду до того, как прожекторы заливают группу голубым свечением. Когда парни начинают исполнять свою первую песню, Ди хватает меня за руку и тянет в сторону туалетов, где мы сможем поговорить без необходимости кричать.
Она видимо не поняла этого, потому что без предупреждения поворачивается и кричит:
– ГОСПОДИ, ТВОЮ МАТЬ! РОУЭН!
Она хватает меня за плечи.
– РОУЭН! БОЖЕ МОЙ!
– Адам на самом деле предложил мне встречаться? – спрашиваю я, всё ещё слишком потрясенная, чтобы до конца осознать произошедшее.
– У ВСЕХ НА ГЛАЗАХ!
Внезапно мои ноги превращаются в желе, так что я опускаюсь на колени прямо там, где мы стоим.
– Боже мой.
Так как до меня невозможно дотянуться, Ди вцепляется в Лэти, и они прыгают вокруг меня, словно психи.
– Боже мой, – повторяю я, а затем мои глаза начинает жечь, и я не понимаю, что мне с собой делать.
Когда Ди и Лэти опускаются ко мне, замешательство отражается на их лицах.
– Почему ты плачешь? – спрашивает Ди, проводя большим пальцем по моей щеке, а затем смотрит на мокрую кожу так, словно это какое-то чужеродное вещество, а не настоящие слезы.
– Адам предложил мне встречаться.
– Знаю! Ты не рада?
Я поднимаю глаза и отвечаю ей:
– Я люблю его, Ди.
– Ух, понятное дело!
Она смеется и притягивает меня в объятия.
– Я же говорила, детка! По тому, как вы ведете себя, когда вместе, даже слепой бы это понял. Вы идеально подходите друг другу.
– Что, если он передумает?
– Разве ты не слышала, что он сказал? – спрашивает Лэти, потирая мое плечо. – Парень всему миру рассказал, что он твой.
Улыбка пробивается сквозь облако слез, когда я осознаю, что он прав. Адам – это не Брейди. Парень у всех на глазах дал мне обещание, и он никогда бы не сделал этого, если бы на самом деле так не считал. Адам Эверест никогда не делает того, чего не хочет, – он сам мне это сказал.