Они немного поговорили, потом собеседник Лидалла продолжил свой путь, то и дело оглядываясь на грустного человека, заговорившего с ним.
«Смешно! Несмотря на все наши научные достижения, мы не можем жить под водой, как рыбы», — размышлял Лидалл, прохаживаясь вдоль берега. Он видел, как утиная стая, едва различимая на фоне вечерних сумерек, с тихим, печальным плеском села на воду рядом с поросшим кустами островом. «А может, мы так возгордились своими техническими достижениями, что попросту разучились летать…» Нет, эти наивные попытки убежать от себя никогда ни к чему не приводили — другая, всевидящая и всезнающая его часть наблюдала за ними и снисходительно усмехалась.
Погруженный в свои мысли Лидалл брел не разбирая дороги, пока не наткнулся на огромную, неподвижную фигуру, преградившую ему путь. Это был полисмен парка, один из тех, кто всегда следил за ним. Лидалл резко метнулся к деревьям, но грузный полисмен уже узнал его и вежливо козырнул:
— Приятный вечерок, сэр. Снова потеплело.
Лидалл пробормотал в ответ нечто нечленораздельное и поспешил скрыться в тени аллеи. Полисмен провожал его задумчивым взглядом, пока тьма не поглотила согбенную фигуру Лидалла. «Он тоже знает!» — простонал несчастный. Каждая скамейка была кем-то занята, и сидящие на них люди сверлили его своими подозрительными взглядами, даже за деревьями маячили какие-то соглядатаи. Лидалл не осмеливался выйти на улицу: каждый таксист был против него, посколькунет, доверяться им нельзя ни в коем случае, еще завезут куда-нибудь, а потом… И вдруг в его душе, измученной бесконечной внутренней борьбой, как будто что-то забрезжило…
«В Серпентине рыба», — вспомнил Лидалл ответ «клерка». «стало быть, — добавил он про себя, — там, в глубине, течет скрытая, недоступная людям жизнь, которую никто и ничто не может потревожить». В его сознании внезапно воцарилась кристальная ясность. Да, да, только в воде он мог бы обрести мир, покой и избавление от собственных мыслей. Боже правый, как все просто! И тем не менее ему никогда раньше не приходило это в голову. Лидалл уже было повернул назад, но в этот миг его разум вновь затуманился — сомнения, сомнения, сомнения… Сумеет ли он выбраться, когда получит все, что хотел? Всплывет ли на поверхность?
Ответа Лидалл не знал. Он припустил что есть духу по дорожке, потом резко остановился, чтобы подумать. При виде этого нелепого, застывшего в мучительной нерешительности человека даже ветер, запутавшийся в ветвях деревьев, не выдержал и насмешливо прыснул. В больном сознании Лидалла сразу возник образ хлопающей крыльями утки, и он тут же решил, что воздух лучше воды. Он полетит туда, где есть покой, а не опустится на дно или просто поплывет. И Лидалл вспомнил вид из окна своей спальни — восемьдесят футов над тротуарами старого дымного Лондона. Да, по воздуху, безусловно, лучше. Он немного подождал, чтобы еще раз все хорошенько обдумать: ведь сначала ему показалась верной мысль о рыбе, потом о птице, а нужно выбрать что-то одно. Но как это сделать, если мысли путаются и норовят разбежаться в разные стороны? Неужели никто не может ему помочь, как будто в этом огромном городе нет ни одного сочувствующего ему человека, который мог бы дать ему совет? Какого-нибудь опытного, доброго, здравомыслящего человека…
И вновь Лидаллу привиделось лицо доктора Хэнкока. Он увидел мягкий взгляд, сочувственную улыбку, вспомнил успокаивающий голос и предложение, от которого отказался. Конечно, была одна серьезная помеха: доктор Но он был слишком тактичным, слишком деликатным, чтобы позволить этому знанию влиять на свое отношение к нему, Лидаллу, не говоря уже о том, чтобы хоть как-то выдать свою осведомленность. Да, да, Хэнкок — единственный, кто может ему помочь сделать правильный выбор.
Чувствуя на себе настороженный взгляд враждебного мира, он поймал такси у ближайших парковых ворот, потом, велев водителю притормозить у аптеки, нашел нужный адрес в телефонной книге и вскоре, счастливый и спокойный, стоял у заветной двери.
Да, доктор Хэнкок дома… Лидалл представился.
Маленький господин был настолько любезен, что немедленно принял его. Спустя несколько минут двое мужчин беседовали, как старые добрые друзья. Только на сей раз Хэнкок, показавший себя терпеливым слушателем, был необычайно разговорчив. Лидалл очень ясно объяснил суть дела.
— Итак, доктор Хэнкок, что бы вы посоветовали? Воду или воздух?
Но, пока Хэнкок, тщательно подбирая слова, пытался ему что-то объяснить, Лидалла осенило — в голову пришла новая идея, во сто крат лучше прежней! Где же еще спрятаться от всех бед, как не в самом Хэнкоке? Доктор добрый, он определенно не будет возражать. Теперь Лидалл не колебался ни секунды — даже несмотря на то, что сам был высоким и широкоплечим, а Хэнкок маленьким, у него не было и тени сомнения, что он поместится в докторе.