В то время как одни последователи безумной мудрости принимают некоторые из этих «принципов», другие отказываются им следовать. Если вы намерены идти вперед, будет разумно оставить позади все свои предубеждения и предрассудки, так же как и свое излишне рациональное сознание и свое «слишком цивилизованное» лицо. Перестаньте держаться за все это — и вперед!
Быть суфием — значит выбросить из своей головы все, что в ней находится, — воображаемые истины, предубеждения, условности, — и смело встретить то, что может с вами случиться. Абу Саид
Бросающая вызов
Один из важнейших принципов безумной мудрости можно обнаружить в самом ее названии: эта мудрость — безумная, не традиционная.
Многие люди, включенные нами в список безумных мудрецов, сказали бы вам, что безумная мудрость — это единственная мудрость, а традиционная мудрость — всего лишь общепризнанная ложь, свойственная данной эпохе.
Традиционная мудрость связана с привычными, не подвергаемыми сомнению взглядами, с культурой и обычаями [19] определенного времени. Эта мудрость теряется в безрассудном стремлении к наживе, ее легко усыпить дешевой ложью политиканов и газетных писак или проповедями священников, которые не узнали бы Бога, встреть они его на своем пути.
Я не рассказываю анекдотов. Я просто наблюдаю за работой правительства и излагаю факты. Уилл Роджерс
Безумная мудрость — это вызов всему консервативному; она разбивает в пух и прах допущения, принимаемые за истину, срывает маску как с нас самих, так и с общества.
Безумная мудрость по сути своей оппозиционна; она зачастую противоречит обычным человеческим суждениям, а иногда противопоставляет себя даже признанной оппозиции. Поэтому данный вид мудрости воспринимается многими как угроза власти церкви и государства — тех общественных институтов, которые претендуют на монопольное обладание истиной, чтобы затем путем внушения или силой навязывать ее людям.
Последователи безумной мудрости часто бросают вызов установленному порядку, открыто выражая свой протест, а иногда даже принося себя в жертву. Порою же они удаляются в горы, чтобы вести там простую, непритязательную жизнь вдали от несправедливости властей и безрассудства толпы.
Какое же это счастье — практиковать йогу отречения от собственной страны. Миларепа, тибетский йогин
Что же Вы все–таки знаете?
Если безумная мудрость что–нибудь и знает, так это то, что мы ничего не знаем. Мы не знаем, кто мы такие, почему мы такие, откуда мы появились и что же все–таки такое эта жизнь и эта Вселенная. Несмотря на все последние научные открытия и достаточно широкое видение мира, свойственное людям XX века, мы все еще не знаем ответов на эти вечные вопросы и, быть может, так никогда их и не узнаем.
Единственное, что мы можем знать, — это то, что мы ничего не знаем, и это тот предел, которого может достичь человеческий ум. Лев Толстой
Как можно понять смысл беспредельного мира, имея вполне определенный размер брюк и рубашки? Вуди Аллен
Да, возможно, мы можем описать мир таким, каким мы его видим, дать название всем вещам и даже с определенной степенью точности представить, как протекают те или иные процессы, но у нас нет ключа к пониманию того, почему вещи таковы, каковы они есть. Или к пониманию того, почему они вообще существуют.
Что такое огонь? Вы можете рассказывать мне об окислительно–восстановительных реакциях, но это ровным счетом ничего мне не говорит. Джозеф Кэмпбелл
Мы можем объяснить, как функционирует наша дыхательная система, но кто способен разгадать саму тайну дыхания? Даже если мы полагаем, что понимаем суть процесса эволюции человеческих рас, мы все равно не знаем, в каком направлении он пойдет дальше и почему он вообще начался. Хотя многие духовные школы и претендуют на то, что следование их принципам ведет к самопознанию личности, мы не в состоянии полностью себя понять. Невозможно постичь подлинную природу клетки, находясь внутри нее. [21]
Мы способны допустить, что мы не в состоянии понять конечный смысл жизни, однако мы все же считаем, что можем понять законы природы и устройство Вселенной и обязательно этого добьемся. Тем не менее, смотря сквозь призму истории на человеческие знания о мире, мы обнаруживаем, что основополагающие «факты» меняются с каждым веком и с каждой цивилизацией.
Мы должны наконец осознать, что приобретению знаний или того, что мы считаем таковыми, препятствует ряд плотных покровов — культуры, языка, исторического момента и биологического развития. Между нами и миром все время стоит преграда — мы сами.
В своей книге «Закат Европы» Освальд Шпенглер анализирует, каким образом каждая цивилизация устанавливает пределы своему миропониманию. Вот что он говорит:
Все, что Запад до сих пор говорил и думал относительно проблем пространства, времени, движения, чисел, воли, супружества, собственности, трагичности жизни, науки, является куцым и сомнительным, в силу того что люди всегда искали какой–то определенный ответ на определенный вопрос. Мало кто понимает, что многие вопросы предполагают множество ответов на них, что любой философский вопрос — это по сути замаскированное желание получить недвусмысленное подтверждение тому, что уже заложено в самом вопросе…
Безумная мудрость осознает, что многочисленные противоречивые ответы на неразрешимые вопросы — это как раз то, что приносит человечеству самые серьезные неприятности. Из–за чего бы ни развязывались войны — из–за религиозных, политических или экономических разногласий, — все они неизменно будут священными войнами, пока их ведут люди, полагающие, что истина известна им одним.
Мы слишком много думаем
Многие недовольны своей наружностью, но никто не жалуется на свои мозги.
Еврейская пословица
Еще один принцип безумной мудрости состоит в том, что люди не умеют думать. Или, быть может, все дело в том, что [22] мы слишком много думаем. То, что поначалу представляется нам резонным, зачастую оказывается неразумным.
Худшие враги человека не пожелали бы ему тех бед, которые могут принести ему собственные мысли. Еврейская пословица
Наш так называемый рациональный ум скован множеством условностей — психологических и социально–культурных, — и то, что мы называем рассуждением, часто оказывается всего лишь нашей попыткой оправдать собственные эмоциональные запросы и свое импульсивное поведение.
Любовь к рассуждениям стала нашей идеологией. Может статься, что наш интеллект слишком уж высоко ценим нами, а то и слишком развит. Быть может, мы думаем столь много, что разучились думать, и знаем так много, что вообще перестали что–либо понимать.
Эволюция мозга не только вышла за пределы потребностей первобытного человека, но и оказалась единственным примером эволюции, снабдившей класс живых существ органом, которым они не умеют пользоваться. Артур Кёстлер
Возможно, рассудок и величайшее благо для нас, но он в то же время и наше страшнейшее проклятие, быть может даже несущее нам гибель. То, что рассудок принес нам, сделав нас в некоторой степени хозяевами мира, он же и забрал у нас, отделив нас от этого мира. Если этот разрыв еще более увеличится, он может стать необратимым.