Уговорить королеву похоронить мужа было сложно. Она отпиралась. Никогда не обладавшая красноречием, безумица вдруг выдала яростную тираду о том, что есть некое пророчество о восставшем принце или короле на четырнадцатый год после смерти. и утверждала при этом, что пророчество это будто бы о её супруге, а они, все они хотят лишь одного: отнять его у неё!
Глаза её гневно сверкали, и сама она – исхудавшая и бледная в чёрных одеяниях походила на смерть, явившуюся в мир живых безумствовать.
Красноречие побеждает красноречие, бред побеждает бред…
–Сына Небесного тоже похоронили, и восстал он из мёртвых, – напомнил ей спокойно один из старейших дипломатов двора, не потерявший от ужаса происходящего голову.
Это сработало. Королева помолчала, потом коснулась мёртвого мужа губами, и сказала ему тихо:
–Ты вернёшься ко мне, родной.
После чего с горечью велела обрядить его для похорон, и собирать её саму в поездку к далёкой усыпальнице королей.
Советники были рады и этому, когда безумица добавила:
–Мы будем передвигаться по ночам. Негоже вдове, потерявшей солнце душ, показываться в свете дня!
Это было тоже победой. Король хотя бы ехал в последнем своём убранстве в успыальницу, безумица сопровождала тело с несколькими придворными советниками…это было передышкой, можно было начать переговоры с отцом безумной королевы, можно было начать делать хоть что-нибудь! наконец, развеять и ужас, и противные слухи о безумствах королевы.
***
Она спала крепко и улыбалась. Во сне она была такой счастливой, какой никогда не была на земле. Ей снился тот же сон, что и в детстве: белый свет утра заливает покои, и мягко касается её кожи, она слегка вздрагивает, приоткрывает глаза и видит белоснежную бабочку, впорхнувшую прямо в окно. Бабочка кружится по комнате, и она следит за нею с чистым восторгом. Бабочка вдруг садится на её постель.
Первый раз этот сон приснился ей ещё лет в пять, и тогда она поделилась им с кормилицей. Та сказала о том, что так приходят во сне ангелы. И с тех пор всегда она чувствовала себя под покровительством неба.
Вот и сейчас. ей снилось, как бабочка кружит вокруг её руки, взмахи такие лёгкие и нежные…
И вдруг обрывается сон. И бешеная страшная мысль: «они его забрали! Украли!»
Она вскочила. С нею – несчастная старая придворная дама, до конца решившая служить безумной королеве.
–Стража! Тревога! – кричала безумная, бросаясь к дверям.
И вот уже вскочила стража и вся несчастная свита.
–Ваше величество, в чём дело? – изумился первый из пришедших в себя советников.
–Они его украли! Где гроб? Где он? Где мой муж? – кричала королева.
Её вывели к гробу. По указанию королевы он охранялся особенно строго, гораздо строже, чем она, живая.
–Его там нет…– прошептала королева и снова зашлась криком. – Его там нет! Отняли! Украли! Украли! Воры!
–Ваше величество, он там, – её пытались успокоить. Тщетно.
–Откройте…откройте крышку! Откройте! – она бесновалась всерьёз, не замечая ничего вокруг, вцепилась когтями в свою же руку, и несколько капель крови выступили на иссушенной страданиями и тревогой кожи.
Открыли. И многие, даже с крепкими нервами люди, отшатнулись. Пять недель для тела – это не шутки. Кого-то замутило, кого-то откровенно затошнило. А она стояла, глядя на останки своего солнца.
–Закройте…– прошептал советник, и бережно взяв под руку присмиревшую королеву, повёл её уже, было, обратно во временные покои, очередная дневная остановка на пути к королевской усыпальнице, когда вдруг безумная королева обернулась на гроб, взглянула правее, и увидела страшное: на закрывающуюся крышку, вернее на то, что под ней, смотрела с вожделением молодая девчонка.
Эта мерзкая блудница смела любить её мужа! Отнимать его у нее!
И снова крик. И снова истерика, и попытки советников успокоить королеву, и слёзы перепуганной девчонки, которая, как видели все, смотрела не с вожделением, а напротив, с ужасом, ибо в разложившемся теле короля не было ничего от короля. Только одежда. И от ужаса она не могла отвезти взгляд.
–Никаких женщин подле моего мужа! – велела королева, успокоившись, и взглянула страшно и темно на тех, кто был подле неё, едва ли кого-то узнавая.
***
И снова сон. И снова мысль: «украли! Или подменили тело!»
И снова открывается крышка гроба. Нет, это он. Она смотрит на останки с нежностью и теплом. Он с нею, он всё ещё с нею. и она с ним. И никто их не разлучит.
Советники не волнуются. Они уже подуспокоились – отец безумной королевы уже близко, теперь это его головная боль, а каждый из советников уже наплевал на законность и незаконность этого регентства, они все устали и хотят на покой. Позже, конечно, начнутся новые интриги, но сейчас они согласны на любые условия и идут на любые уступки, только бы нашлась управа на безумную.