- Как же ты не понимаешь? Он ведь хочет нас разлучить! Потому и пообещал Мерседес, что уверен - через год не будет никакой свадьбы.
- Что ты несешь?! - психанул Корниенко. - С какой стати ему нас разлучать?! Влад мой лучший друг, и если он затеял какую-то игру, то только для моей же пользы. Он просто хочет, чтобы я стал успешным человеком, а ты, видимо, этого не хочешь. И мне интересно, почему...
Обида душила, выжигала в сердце огромную дыру, в которую проваливалось Ленино короткое счастье, еще несколько часов назад казавшееся бесконечным и нерушимым.
- Серенький, ты так ничего и не понял! Он ненавидит меня, как же ты этого не видишь? Для того и затеял эту игру. Он просто хочет нас разлучить!
- Да за что ему тебя ненавидеть? - возмутился Корниенко. - Несешь полную ахинею. Он рад за меня, ему просто нужны гарантии...
- Гарантии, что мы с тобой расстанемся! - гневно закончила за него Елена. - Он ненавидит меня за то, что я отнимаю тебя у него.
Сергей гаденько хихикнул:
- Вот она, хваленая женская логика. Все вы, бабы, дуры, и ничего не понимаете в мужской дружбе. Это вы друг другу козни строите, а у мужиков все по-другому. Мы с Владом всю жизнь вместе. Мы с самого детства...
- Знаю, - со вздохом перебила Лена. - Вы с ним самые близкие друзья...
Эту историю она слышала от Корниенко неоднократно. И о том, как заехали в один дом карапузами, как ковырялись в одной песочнице. Как пошли в школу - Майоров на год раньше, потому что родился в сентябре, Сергею же пришлось терять целый год только из-за того, что родился двумя месяцами позже. И что разница в один класс не стала преградой для их дружбы, крепнущей с каждым годом. Как Корниенко-старший совершил роковую ошибку, посоветовав сыну поступать на факультет журналистики. Как вопреки советам друга Сергей послушался отца, и таким образом институт нефти и газа, в простонародье 'керосинка', потерял в его лице самого замечательного студента за всю свою историю. Она прекрасно знала обо всем этом. Однако сердцем чувствовала - не так прост Майоров, каким то ли пытался представить, то ли на самом деле представлял его Корниенко.
Лена молча прихлебывала чай, понимая, что Сергей еще долго будет оплакивать упущенную возможность. Знала по опыту - если уж он на чем-то зациклится, то это надолго, пока в его светлую голову не взбредет очередная гениальная идея.
Он долго наблюдал за нею молча, потом уверенно изрек:
- Свадьбы не будет.
- Что?! - от неожиданности Лена поперхнулась и закашлялась до слез. Однако Сергей не спешил на помощь, спокойно наблюдал за ее лихорадочными всхлипываниями.
- Вернее, она будет, но через год. Хорошо, что мы еще никому о ней не сообщили - не придется оправдываться. Значит так. У нас сейчас май, да? Свадьбу мы планировали на июль. Предлагаю усредненный вариант - пусть будет июнь. Так даже лучше - не слишком жарко, и гости еще не все разъедутся по отпускам. Как тебе июнь, Ленка? Что скажешь?
В горле все еще саднило, и дышалось с трудом, однако от возмущения Лена даже перестала кашлять. Хотелось очень много сказать, и все сразу, а поэтому первоочередных слов не находилось, и она только сидела с открытым ртом и вглядывалась в темноту, откуда взирал на нее жених. Нет, теперь уже не жених. Свадьбы не будет...
Ей нестерпимо захотелось взглянуть в его глаза, прочесть в них то, что он думает на самом деле. Ибо то, что он высказал вслух, ее категорически не устраивало, и в Ленином сердце жила надежда, что это всего лишь дурацкая шутка. Она резко поднялась и дотянулась рукой до выключателя. Беспощадный желтый свет залил комнату. От его яркости Сергей зажмурился, поднес к глазам руку, защищаясь то ли от слепящих электрических лучей, то ли от самой Лены. Она тоже не удержалась, прищурилась, моргнула пару раз, привыкая к освещению.
Несколько секунд смотрела на него молча. Он медленно, слишком медленно убрал руку от лица, как будто опасался нападения с ее стороны. Жмурясь от света, взглянул на нее бесстрастно, словно не перечеркнул только что одним лишь словом их общее будущее. И этот взгляд объеснил Лене куда больше, чем его слова.
Она присела и сказала тихо, без истерик, с одной лишь усталой покорностью в голосе:
- Ты меня не любишь.
- Люблю, - возразил Корниенко. - Но свадьбы не будет. В этом году. Ленка, ты пойми. Я тебе не нужен такой!
- Какой?
- Вот такой! Зачем тебе жалкий журналистишка, если у тебя появилась возможность выйти замуж за успешного медиа-магната? Это же две большие разницы! Сегодня я никто и зовут меня никак, а завтра...
- Завтра это тоже будешь ты. Как ты не понимаешь - я люблю тебя, а не журналиста, не медиа-магната. Я люблю тебя такого, какого вижу: голого, взъерошенного, глупого фантазера. Мне нужен ты, только ты, а не Мерседесы и шикарные офисы твоей газеты.
Корниенко взвился:
- Да ну же еханый блин, Ленка! Как ты не понимаешь?! Мне это нужно! Нуж-но! - слогами подчеркнул он важность этого слова. - Я не хочу до конца жизни проходить в неудачниках! Ты ж пойми - такой шанс выдается один раз на жизнь! Думаешь, Влад еще когда-нибудь повторит это предложение? Фигушки. Сегодня был аттракцион неслыханной щедрости, а ты все испортила.
Лена тоже повысила голос, хотя старалась говорить потише, чтобы не разбудить свекровь. Нет, несостоявшуюся свекровь, так будет правильнее.
- Да ты хоть понимаешь цену этой его неслыханной щедрости?!!
- Еще бы, - криво усмехнулся Сергей. - Шестисотый Мерс плюс газета.
- Дурак ты, Сережа, - не скрывая разочарования, произнесла она. - Причем тут Мерс? Цена этой сделки - наше с тобой будущее, наше счастье. Он ведь потому тебе Мерс пообещал, что уверен - через год не будет никакой свадьбы. Иначе он бы не стал ждать год, подарил бы уже сейчас, в июле.
- Это ты у меня дурочка, - в его глазах заиграли веселые зайчики. - Кто ж станет просто так дарить Мерседесы? Просто так неинтересно. Мы с Владом всю жизнь заключаем пари, и еще не было случая, чтобы он не расплатился в случае проигрыша.
Она посмотрела на собеседника с подозрением:
- А он часто проигрывал?
Брови Корниенко сошлись на переносице, на подбородке образовалась едва заметная впадинка. Через несколько секунд его голос звучал уже не столь уверенно:
- Ну... Бывало.
- И что ты у него выигрывал?
После очередной заминки Сергей радостно провозгласил:
- Ящик коньяка! Мы его вместе и раздавили. Да ну еханый блин, Ленка, говорю тебе - это никакая не подстава, не бойся. Мы только годик потерпим, и все. У нас в кармане машина и газета. Ленка, своя газета, ты только вдумайся в эти слова! Я же о ней всю жизнь мечтал!
Это Лена знала. За те месяцы, что они были вместе, он ей все уши прожужжал своей газетой. И Мерседесом.
- И о Мерсе, - мрачно добавила она.
- Точно! - радостно подхватил Сергей. - А тут сразу обе мечты, представляешь? И нужно-то всего лишь потерпеть год, не жениться. Если ты меня любишь - а я знаю, что любишь - то почему бы нам с тобой не потерпеть этот год ради светлого будущего? Я уверен в тебе, я уверен в себе - Ленка, мы запросто продержимся год. Зато потом... Ты только представь - у нас будет не только газета и машина, у нас будет своя квартира. Моя газетка будет приносить шикарный доход, так что нам не придется жить с матерью. А, как тебе?
Этот вопрос парировать было куда сложнее. При упоминании квартирного вопроса Лена притихла - этот аргумент был ей очень даже понятен. Газета, Мерседес - все это казалось ей далеким и совсем неважным, а вот своя квартирка, пусть скромная, зато отдельная... Однако же и цена у этого сокровища была запредельная - целый год разлуки.
- Квартира, конечно, хорошо бы, - неуверенно ответила она. - Да только... Сереж, ведь недаром говорят: бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Не верю я, что все эти блага свалятся на нас так просто. Боюсь, цена будет запредельная. Может, год мы еще смогли бы подождать...
- Вот! - радостно перебил ее Корниенко. - А я тебе о чем говорю? Год мы с тобой запросто потерпим! А потом - обаньки! Разом - своя квартира, своя газета, ну и Мерсик, конечно. Шестисотый!
Лена критически покачала головой:
- Ой, Серенький, не все так просто. Сдается мне, что твой Влад не привык заниматься благотворительностью, а тут вдруг неслыханная щедрость. С чего бы вдруг? А главное...