Райленд: Конечно, Джен.
Дилан: Я больше никогда не буду пользоваться голосовым вводом.
Райленд: Почему? Твои оральные навыки просто фантастические.
Дилан: Не сюсюкайся.
Райленд: У меня такое чувство, что сегодня я буду...
Дилан: ПОМОГИТЕ!!!
Райленд: Знаешь, предиктивный текст многое говорит о словах, которые мы используем в повседневной жизни.
Дилан: Я тебя ненавижу.
Райленд: Это была автокоррекция?
Дилан: Нет. Это был пук.
Райленд: Благослови тебя Космос. Я рад, что мы достигли такого уровня близости.
Дилан: ФАКТ.
41
Райленд
Когда я пришел в парк, Дилан уже вовсю занималась кардио, бегая за дочерью от качелей к горкам и приказывая ей не делать того, что Грав потом делала со злобным хихиканьем. Я ухмыльнулся про себя, направляясь к ним. Они были беспорядочными, грязными и вообще чертовски многословными, но в то же время очаровательными.
Пушистик и Варежка ковыляли рядом со мной на своих поводках. Я решил, что могу воспользоваться случаем и вывести их на прогулку. Я все еще находился в процессе поиска для них дома. После того как я отправил массовую рассылку с их фотографиями, мне ответили два человека, которые были заинтересованы, чтобы их приютить, но я ждал, когда появятся лучшие кандидаты, прежде чем ответить.
— Не выбегай на улицу! — кричала Дилан, и, конечно же, Гравити бросилась прямо в этот чертов поток машин. Я преградил ей путь на оживленную дорогу, засунул поводки собак в карман и схватил ребенка. Она хихикала и дрыгала ногами в воздухе.
— Дядя Райренд! Что ты делаешь?
— Подкупаю трехлетнего ребенка, видимо, — пробормотал я.
— Что? — Она продолжала извиваться, пока я вел ее обратно в глубь парка и подальше от улицы.
— Как насчет того, чтобы заключить сделку, маленькая вонючка? Если ты будешь хорошо играть и воздержишься от попыток покончить с собой в течение следующих двадцати минут, я куплю тебе целый дом для Барби. Как насчет этого?
Мы подошли к Дилан, которая стояла со скрещенными руками и выражением лица, говорившим о том, что она знает, что я использую язык, который не должен был использовать с ее дочерью.
— Я больше не люблю Барби. — Гравити надула лицо.
— А что тогда тебе нравится?
— Динозавры.
Я забыл, что она дочь своей матери.
— Ну да, я не могу купить тебе одного из них, потому что их нет в продаже уже... э-э... посмотрим... шестьдесят шесть миллионов лет. Но я могу купить тебе большую игрушку с динозавром.
— Ага.
— Так ты будешь хорошо себя вести?
— Да.
— Ты обещаешь? — Я подстраховался.
— Нет.
Мы уже были близки с Дилан, так что я должен был извлечь из этого соглашения все, что мог.
— Ладно, вонючка. Иди играй. — Я опустил ее на землю и похлопал по плечу, наблюдая, как она бежит обратно к горкам и, конечно же, взбирается на них в обратном направлении, закрыв глаза. Она была так похожа на свою мать, что это пугало.
Мы с Дилан чмокнули друг друга в губы.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я. После всего, что произошло с Таквадом прошлой ночью, я хотел убедиться в этом.
— Безумно. — Дилан подняла подбородок. — Я твердо решила не подпускать Такера к Гравити после того, что он сделал. О, и этот засранец прислал Роу, Кэл и Кирану фотографии, на которых мы целуемся. Уверена, ты в курсе.
— Ага. Роу уже сказал мне обновить завещание.
— Он был очень зол? — Ее нижняя губа была прижата к одной стороне зубами.
Я достал свой телефон и молча показал его Дилан.
Роу: У тебя хватает наглости. Дилан тебе как сестра.
Роу: ОТВЕТЬ НА МОИ ЗВОНКИ, УБЛЮДОК.
Роу Касабланкас удалил сообщение.
Роу Касабланкас удалил сообщение.
Роу Касабланкас удалил сообщение.
Роу: Кэл велела мне не отправлять сообщения, за которые меня могут посадить в тюрьму, так что, думаю, тебе придется увидеть, что я приготовлю для тебя, когда приеду в Нью-Йорк.
Роу: (полет который, кстати, состоится через три часа)
— Хм... — Дилан уставилась на экран, явно не обращая внимания на то, что ее брат собирается содрать с меня кожу живьем. — А я-то думала, что это у меня проблемы с гневом в этой семье. Ты ему ответил?
— Пока нет. Я хотел узнать, в каком положении мы с тобой находимся, прежде чем затевать с ним этот разговор. — Я посмотрел ей в лицо.
Ее позвоночник напрягся, и она выглядела на мгновение испуганной, как будто огромный медведь гризли вошел на детскую площадку, а она не могла пошевелиться. Она заставила себя передернуть плечами.