О Боже. Ну и осел.
Мой милый комочек радости невинно смотрел на него, ее пухлые ручки все еще обхватывали его колени.
— Нет. А что это такое?
— Это когда кто-то ведет себя буквально как осел перед малышами. — Я поспешила к ним, подхватила Грав и прижала ее к груди, пока она не получила свой первый отказ. Что это за животное, которое так грубо обращается с ребенком?
Райленд, казалось, не пострадал от кинжалов ненависти, которые я метала в него глазами, и раскрыл свой коричневый кожаный портфель. Я даже не знала, зачем ему эта чертова штука. Он был парнем по найму, а не адвокатом.
— Эй, ребенок, у меня для тебя кое-что есть.
— О, я люблю всякие штучки! — Она взволнованно захлопала в ладоши. — Что это?
Он достал плюшевую игрушку в виде белой овечки с розовой пачкой, мордочкой и ушками. Грав вырвалась из моих рук, бросилась к игрушке и прижала ее к груди.
— О, мне нравится!
— Значит ли это, что ты собираешься избавиться от мистера Гриба? — поинтересовался он.
— Нет! — радостно ответила она. — Я люблю мистера Гриба.
— Я уверен, что мама тоже.
Я потрепала его по плечу, благодарная за возможность прикоснуться к нему. Несомненно, мне нужно было запастись хорошими вибраторами и книгами Джейд Уэст, чтобы скрасить свою жизнь. Ведь я сделала ему предложение в первые двадцать минут пребывания в Нью-Йорке. После того как он унизил меня, когда мне было восемнадцать.
— И еще кое-что. — Райленд снова потянулся к портфелю и достал небольшую головоломку. — Это пазл из двадцати деталей с твоим лицом. Тебе нравится?
— Да! — Грав подняла кулачок.
— Хорошо. Иди и займись этим где-нибудь в другом месте и дай маме и дяде Райленду побыть наедине, — резко сказал он и бросил ей пазл, снова как будто она играла в мяч.
Я пыталась усмирить свою внутреннюю реакцию на то, как холодно и небрежно он обращался с моей дочерью, несмотря на то что покупал ей подарки. Он только что починил мою машину. Грав убежала с головоломкой в свою комнату, и я заставила себя повернуться к нему с натянутой улыбкой.
— Спасибо за подарки.
Он пренебрежительно махнул рукой в нашу сторону.
— Мне нужно было, чтобы она не мешала нам в течение следующих нескольких минут.
— Ты всегда хранишь фотографии чужих детей на случай, если тебе понадобится собрать из них пазл?
— Я взял их из твоего Instagram. — Райленд одарил меня забавным, не обеспокоенным взглядом. — И если тебе от этого станет легче, мой онлайн-ассистент сделал из них пазл, а не я.
— Онлайн, потому что люди не выносят тебя лично? — Я хлопнула ресницами.
— Онлайн, потому что я склонен трахать любую женщину, с которой провожу больше пары часов в неделю.
Мерзость. Мы собирались убить друг друга. Это был лишь вопрос времени.
— Чего ты хочешь? — Я зарычала.
— Нам нужно выглядеть правдоподобно. Маршалл хочет провести время вместе, узнать меня получше. — Он сделал кавычки пальцами, прежде чем разложить ладони на столике для завтрака между нами, и я заметила, что, несмотря на его безупречный костюм, его руки были грубыми и загорелыми, изможденными физической работой. — Мы оба знаем, что происходит, когда люди начинают узнавать меня настоящего.
— Ты невыносим. — Я кивнула. Наконец-то хоть в чем-то мы могли согласиться.
— Да, но ты не такая. Поэтому я решил, что возьму тебя с собой, чтобы ты хорошо выглядела. Тебе придется потрудиться над тем, чтобы казаться заинтересованной во мне. Подружись со мной в социальных сетях. Лайкай мое дерьмо. Выкладывай мои фотографии. Может быть, немного похвали мои ловушки для жажды. (прим. Ловушка жажды — это тип поста в социальных сетях, предназначенный для сексуального соблазнения зрителей.)
— Ты выкладываешь ловушки для жажды? — Я сморщила нос.
— А чего ты ожидала? — Он указал на свое идеальное тело. — Подробных статей о колонизации Греции после бронзового века?
— И это должно произойти сегодня? — Не то чтобы мое расписание было заполнено чем-то еще, кроме просмотра «Анатомии Страсти» и притворства в поисках работы.
— Да, — подтвердил он. — И будь убедительной.
Я закатила глаза.
— Я могу задушить кого-нибудь прямо сейчас.
— Эй, не убивай гонца.
— Ну, тогда не стой так близко, черт возьми.
Его смех, случайный и небрежный, пробрался мне под кожу. У меня свело живот. Наверное, так чувствуют себя орлы, когда резко пикируют с неба, чтобы схватить добычу. Киран был прав: на бумаге он, пожалуй, красивее Райленда. И все же я всегда испытывала иррациональное, нескрываемое влечение к запретному. К лучшему другу моего брата. Сильвия Плат была права. Мы желаем того, что в итоге разрушает нас.