Я ткнула в него пальцем.
— Я не принимаю близко к сердцу нападки на Коско. Это мой любимый бренд во всем. Я бы с радостью стала миссис Киркланд, будь у меня выбор.
— Тебе нравится, не так ли? — Его голос соблазнительно понизился, затрепетав в моем животе, как нежная птичка, и каждая клеточка моего мозга взбунтовалась, напоминая, что я не люблю ни бабочек, ни влюбленностей, ни мужчин.
Я глубоко вздохнула, напоминая себе, что это случайность. Райленд не знал, что это кольцо моей мечты. Я прочистила горло.
— Мне все еще нужно проверить, подходит ли оно.
— Оно подходит, — заверил меня Райленд.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что я потратил половину своей гребаной жизни на изучение каждого изгиба и измерения твоего тела.
Наши взгляды столкнулись, как спичка на красном фосфоре. На секунду мне пришла в голову безумная мысль, что, возможно, он питает ко мне огромную, мучительную любовь, как Роу был тайно влюблен в Кэл. Но рот Райленда искривился в кислой улыбке.
— О, милая. — Он покачал головой, как будто я выглядела потерянной. — Ничего доброго и милого в этом нет. Я просто хотел тебя трахнуть. Я вообще хочу трахать все, что движется. Я не прекрасный принц. Единственный сценарий, при котором в моем теле есть хоть одна искупительная косточка, - это если бы я попал в автокатастрофу и мое тело переплавилось в чье-то другое.
Удар тепла прошелся по моим щекам, заставив их гореть изнутри. Возникло сильное желание швырнуть кольцо ему в лицо и выпустить цепочку итальянских ругательств.
Но нет. Я не собиралась давать ему это удовлетворение.
Дразнящая улыбка дрогнула на моих губах.
— Если это все, то ты можешь идти.
Он перекинул портфель через плечо и направился к двери. Он остановился в паре футов от нее.
— О. — Он щелкнул пальцами, указывая на меня. — Кстати, я пропускаю предложение. Польщен, но больше не заинтересован.
— Я постараюсь отойти от разочарования, — язвительно произнесла я, опускаясь на табурет у кухонного острова.
Глупо, глупо, глупо.
— Кроме того, кольцо можно взять напрокат, так что не привязывайся.
— Мне жаль женщину, которая настолько глупа, чтобы привязаться к чему-то, что ты ей подарил.
Дверь закрылась с тихим щелчком.
Я выключила «Анатомию Страсти» и ворвалась в дверь хозяйской спальни, уткнувшись лицом в подушку и крича в нее от досады. Райленд недооценил меня. Как и остальные члены моей семьи. Ну, у них было еще одно дело.
Я собиралась добиться успеха в Нью-Йорке.
Не только для себя. Для Гравити тоже.
8
Райленд
— Ты, мой друг, в жопе. И не в том смысле, что тебе захочется выкурить сигарету и выпить после этого крепкого напитка. — Тейт Блэкторн - миллиардер, псевдомафиози, корпоративная акула и королевская заноза в заднице - сидел напротив меня в баре на крыше отеля Grand Regent. Он бросил мой бизнес-план на низкий бетонный столик между нами, откинулся на спинку кресла и затянулся сигарой.
На нем была черная рубашка на пуговицах в тон его черному сердцу. Ничто не могло пробить грудь этого ублюдка, я был уверен - даже пуля калибра 5,56 мм. Скульптурная рука была перекинута через низкий кожаный диван с мягкой обивкой, а его ладонь задирала подол мини-платья женщины, которую он привез с собой: едва достигшей совершеннолетия норвежской супермодели, которая только что дебютировала на «Виктории Сикрет». Он не был похож на генерального директора GS Properties, крупнейшей компании по продаже недвижимости в Америке и Европе вместе взятых; он был похож на Дэвида Гэнди, пытающегося продать мегаяхту.
— Почему? Что с ним не так? — потребовал я, листая страницы. Я сам написал бизнес-план. Впервые с момента окончания университета я использовал свою степень по управлению бизнесом.
— Ничего. Я бы оценил его на четыре с плюсом, а я никогда не оценивал бизнес-планы выше тройки. — Его отстраненные, холодные глаза нашли мои сквозь густой дым сигары. — Но это бесполезно. Брюс Маршалл не хочет с тобой работать. Этот засранец ведет себя так, будто управляет магазинчиком в сраной Монтане, а не такой крупной компанией, как Google. — Забава в его голосе подсказала мне, что он считает любые эмоции или мораль, помимо жадности и власти, слабостью, и что он нашел что-то про Брюса. — Известно, что он не ввязывается в дела с молодыми, неженатыми людьми. Худший комплекс маленького члена, с которым я когда-либо сталкивался.
— Это, должно быть, преувеличение, — настаивал я, не обращая внимания на то, как его пальцы пробираются между бедрами женщины под платьем. Он оставался совершенно невозмутимым, как будто разминал моллюска, а не (возможно) чью-то вишню.