— Это не так. — Изо рта Тейта повалил дым. — Семья Кофилдов однажды сократила одну из его компаний, чтобы заставить его заняться бизнесом. Я был единственным, кто занимался всеми тонкостями этого дела. После того как он отказался продавать им участки в болотах Флориды, акции упали на шестьдесят три процента на одном фондовом рынке. Маршалл даже не вздрогнул, когда на него свалился удар в четыре миллиарда долларов.
— Может, он просто ненавидит тебя, — предположил я. — Ты уникально нелюбим.
— Это была хорошая сделка для всех участников, — стоически сказал Тейт, убирая руку между бедер женщины как раз в тот момент, когда она начала задыхаться, садист. — Потом он узнал, что я трижды разведен.
— Трижды? Господи, чувак. Тебе же всего тридцать.
— Когда ты знаешь, ты знаешь.
— Очевидно, ты не знал, раз ни один из браков не продлился долго. — Я положил свой бизнес-план обратно в портфель. Но на самом деле я не мог представить себе Тейта, который решился бы на такой альтруистический поступок, как брак. Вероятно, во всем этом была какая-то более масштабная картина. — В любом случае Маршалл не знает, насколько я одинок.
— Он поймет это, когда пригласит тебя и твою жену на ужин, а ты явишься с полуспущенной секс-куклой, — заверил меня Тейт, потянувшись за виски и опрокинув его в себя одним махом.
— Он думает, что Дилан Касабланкас - моя невеста.
Тейт поперхнулся виски и закашлялся в кулак.
— Он что?
— Долгая история. — Я отхлебнул пива. — Он оказался в эпицентре того, что принял за ссору влюбленных, но на самом деле, Дилан пыталась зарезать меня за то, что я помог ей с ее доисторической машиной.
— Я и забыл, что эта маленькая развалина переехала в Нью-Йорк, — фыркнул он. — Это именно то, что нужно этому городу. Больше подражателей.
От слов «развалина» и «подражатель» мне захотелось врезать ему по лицу, и я сжал и разжал кулак. Дилан во многом мне не нравилось, но она была самым настоящим человеком из всех, кого я знал.
— Она согласилась помочь мне, притворившись на время моей невестой.
— Роу это понравится, — с сарказмом пробормотал Тейт в свежий стакан с виски, который был поставлен прямо на место пустого несколько секунд назад. Под стаканом лежала маленькая записка с номером официантки, скомканная и влажная. — Что она получит от этого соглашения?
Мой член, если она захочет.
— Я плачу ей раз в неделю, пока она ищет работу.
— В какой именно валюте ты ей платишь? Картошкой? — Он погладил пальцами под подбородком, достал номер женщины и бросил его в голубой огонь, который плясал на столе между нами. Модель хихикнула, но он больше не обращал внимания на ее присутствие. — Ты на мели.
— Ну, если ты дашь мне кредит...
— Я даю кредиты только тем, кто может их вернуть. — Тейт вклинился в мою речь. — И у меня нет уверенности, что ты заключишь сделку с Маршаллом. Во всяком случае, я беру сорок два процента в месяц.
— Господи, Татум. Это же чертова ставка ростовщика.
Он неподвижно смотрел на меня.
Хм. Похоже, он тоже этим занимался.
Тейт был ночным, как гадюка, и вдвое более ядовитым, хладнокровным существом, лучше всего подходящим для темных мест. Я не нашел в нем ни одного положительного качества, кроме того факта, что он был (возможно) смертен и в конце концов избавит эту землю от своего ядовитого существования. Я подружился с ним потому, что он, во-первых, был корпоративным гением, рассматривавшим любое событие или катастрофу как финансовую возможность, а во-вторых, был хорошо связан со всеми, кого стоило бы знать. Сейчас мне это было необходимо. Я не был таким богатым, как он, Роу или Киран. У меня не было особых талантов, как у них. Я не умел готовить, играть в мяч или превращать дерьмо в золото. Все, что у меня было, - это внешность и обаяние, и в тридцать лет я понимал, что стремительно приближаюсь к тому дню, когда мои выпуклые бицепсы и пронзительные зелено-голубые глаза больше не будут открывать для меня двери и крушить потолки. Мне нужно было запустить свое приложение и сделать это быстро и хорошо.
Я хорошо зарабатывал, работая жиголо. Большие деньги. Мой пентхаус был подарком от бывшего клиента, оплаченным авансом и наличными. Но на протяжении этих трех месяцев я не принял ни одного правильного финансового решения. Я прожигал деньги, как будто это были гребаные костры. Быстрые машины, дизайнерская одежда и частные чартеры. Поэтому, как только я решил резко уйти на пенсию после того, как один клиент попытался овладеть мной - нет, не овладеть: совершить сексуальное насилие, - мои средства стали иссякать с ошеломляющей скоростью.