— Так... ты хочешь посмотреть «Южный парк» или что-нибудь еще, пока я буду собирать твою кровать? — Я потер затылок.
— Мама запрещает смотреть телевизор, — пробормотала она, ее большие темно-синие глаза прижались к моему лицу.
Верно. Страница четырнадцать, раздел В руководства. Как я мог забыть?
Я схватил руководство с обеденного стола и пролистал его, а ребенок все еще открыто смотрел на меня. Там был список занятий, которые Дилан составила для детей.
Она была в замешательстве, но надо отдать ей должное: она была вовлеченным, любящим, глубоко заботливым родителем.
— Так, посмотрим. Хочешь раскрасить что-нибудь?
— Нет.
— Пазлы?
— Нет.
— Декоративно-прикладное искусство? Обведение букв? Одевалки? Упаковать подарки в фольгу? Испечь печенье?
— Нет, нет, нет и нет. — Она яростно затрясла головой.
Я в раздражении бросил руководство обратно на стол.
— Тогда что ты хочешь сделать?
Она указала на коридор.
— Убраться с глаз долой? — с надеждой спросил я.
— Помочь собрать кровать, — проворчала она, складывая руки.
— Ты не можешь, — сказал я. — Это опасно.
— Мне все равно. — Она надула на меня губы. Дочь своей матери, без сомнения.
— Да, мне тоже, вообще-то, но социальные нормы и так далее.
Я не хотел, чтобы этот ребенок попал в больницу. В основном потому, что я не хотел оказаться в больнице, и Дилан убила бы меня, а потом воскресила, чтобы убить снова другим, более жестоким способом, если бы мы это сделали. Я перевел взгляд с ребенка на обеденный стол, где лежала куча мелков, и у меня возникла идея.
— Мне нужен кто-то, кто украсит раму, если ты, конечно, согласна.
Она просто уставилась на меня, как будто я говорил с ней на амхарском. Я никогда раньше не говорил так много с трехлетним ребенком.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне нужно, чтобы ты накрасила кровать своими мелками, — объяснил я более простым языком.
— О! Да! Я могу это сделать.
Мы принялись за работу.
Одним из немногих плюсов того, что я был сыном плотника/мастера, который редко появлялся на работе, а вместо этого посылал сына выполнять за него задания, было то, что я очень хорошо владел своими руками. Особенно с деревом. Естественно, без каламбура. Я мог построить практически все с нуля в кратчайшие сроки. В колледже, в перерывах между строительными работами летом, я зарабатывал деньги, собирая мебель из IKEA.
Мы с ребенком закончили за сорок минут. Она рисовала радугу, облака и единорогов на раме, пока я собирал ее. Она также не замолкала ни на секунду и втянула меня в разговор о вкусах мороженого и пушистых животных. Я фыркал каждые несколько фраз, чтобы показать ей, что я еще здесь, но отказывался участвовать в разговоре.
После этого мы спустились вниз со списком продуктов Дилан. Ребенок пытался убедить меня купить ей шоколад, но его не было в инструкции, и я отказался. Она начала плакать и кричать. К тому времени как мы вернулись наверх и выгрузили продукты, я был взволнован, расстроен и закончил свой день. Как родителям удалось не стать алкоголиками? Это было дело для ФБР.
— Дядя Райренд. — Ребенок дернул меня за штанину и посмотрел на меня сверху вниз. — Я голодна. Мы можем поесть?
Черт возьми. Я забыл дать ей перекусить. Это было прописано в инструкции, но также как и сотня других чертовых вещей.
— Конечно. Только позволь мне... — Я взял руководство и пролистал его. Ни в коем случае нельзя было так точно воспитывать детей.
Когда мой взгляд упал на заранее одобренные Гравити блюда, вся моя душа покинула тело. Куриная грудка, кесадилья из органической пшеницы, спагетти с фрикадельками, запеканка из брокколи... Все это нужно было готовить с нуля. В основном я ел готовые ужины из «Трейдер Джо» или киски. Я никак не мог приготовить ни одного из этих домашних блюд.
Я огляделся по сторонам, уперев кулаки в бока.
— Вот дерьмо.
— Ты сказал плохое слово. — Глаза ребенка расширились. — Ты дашь мне пять долларов. — Ее ладонь была раскрыта и протянута в считанные мгновения.
Яблоко действительно упало недалеко от яблони.
Я с ворчанием порылся в бумажнике.
— У меня нет с собой наличных.
— Это не моя проблема.
Господи. Что за демон получился из Дилан?
— Ты принимаешь Zelle или Venmo?
— Что?
— Ничего. — Я засунул бумажник обратно в задний карман. — Знаешь что, я угощу тебя Хэппи Милом, а ты простишь мне мое нецензурное слово.
— Какое слово?
У нее что, проблемы с памятью?
— Дерьмо.
Она хихикнула, поднеся маленькую ладошку ко рту.
— Ты должен мне еще пять долларов.
Черт побери. Малыш перехитрил меня. Я унесу это с собой в могилу. Конечно, могила уже приближалась, поскольку общение с этим ребенком могло привести к сердечному приступу.