— Я хочу видеть своего ребенка, Дилан. — Он нахлобучил на голову кепку, пригнув голову. Это прозвучало как угроза, что я не оценила, но в самих словах не было ничего пугающего. Мне не понравился его тон.
Он указал на меня.
— И передай своему будущему мужу, чтобы он держался на расстоянии, если не хочет сидеть за решеткой.
Смена была долгой и напряженной, но удивительно полезной. Я чувствовала себя хорошо, делая что-то, выходящее за рамки материнства. Мой наряд оказался успешным в отделе чаевых, но на мою задницу смотрело столько глаз, что у меня возникло искушение проверить, не попала ли она в список блокбастеров Page Six.
Когда часы пробили полночь и я выскользнула из бара, раздался телефонный звонок. На меня смотрело имя Райленда. Я вздохнула и ответила.
— Что случилось? Она в порядке?
— Господи, расслабься. — В его голосе звучали усталость, раздражение и пресыщение нашим соглашением. А ведь прошло всего несколько дней. — Твой ребенок крепко спит. — Он не называл ее по имени - все еще отказывался полностью признать, что она человек. — Я просто знал, что ты уходишь в полночь, и хотел, чтобы тебе было с кем поговорить по дороге домой.
Я успокоилась, зная, что с моим ребенком все в порядке.
— Это буквально в шести минутах ходьбы, — запротестовала я.
— В Нью-Йорке небезопасно.
— Благодаря таким людям, как ты, — пробормотала я, стараясь не обращать внимания на отчетливое ощущение, что мое сердце превращается в липкое теплое масло и оседает между ног, делая меня мокрой. Внимательный Райленд был просто находкой для трусиков. — Я видела лицо Такера.
— Мои соболезнования, — проворчал он.
— Серьезно, Рай, о чем ты думал?
В воздухе повисла тишина, прежде чем он ответил.
— Я был в долгу перед Роу. Ты тут ни при чем. Он хотел изменить лицо этого человека уже четыре года, почти пять.
Мое маслянистое сердце снова превратилось в камень. Конечно, это было связано с моим братом. Все дело было в нем.
— Ты мог навлечь на себя кучу неприятностей.
— Он бы никому не сказал, — утверждал Райленд.
— Почему ты так уверен?
— Он знал, что заслужил это.
Я не была уверена, что Райленд был прав. Вместо этого я предположила, что Такер не хотел начинать войну с таким человеком, как Рай, который был связан с леденящими душу безжалостными миллиардерами, имеющими в своем распоряжении стада адвокатов. Райленд был, безусловно, самым приятным парнем из его команды, наряду с Кираном, но от него также исходили сильные флюиды «не связывайся со мной».
— Хорошо ли она провела вечер? — Я сменила тему.
— Да.
— Она…
— Знаешь, Космос, мы можем поговорить о чем-то, что не касается твоей дочери.
— Конечно, можем, но это будет бессмысленно, потому что я не хочу иметь ничего общего с твоей задницей, — сказала я певучим голосом.
— Ты все еще Свифти? — Он проигнорировал мое отношение.
— Да, — нехотя признала я. — Ты не перерастаешь Тейлор Свифт - ты растешь вместе с ней. В этом и заключается суть эпох.
Это была одна из тех вещей, которые мне так нравились в ней. Ни один альбом не был одинаковым. Она развивалась вместе со своей музыкой. Помимо учебы в медицинском колледже, моей мечтой было попасть на турне «Эпохи».
Было много «почти». Однажды, пару лет назад, Роу купил билеты для меня, но Грав подхватила неприятную ушную инфекцию, и ее пришлось выхаживать двадцать четыре на семь.
Год назад я решила раскошелиться и купила два билета - для себя и друга. Но в тот же день мать подруги попала в больницу. Мне не с кем было пойти, так что в итоге мы их продали.
— Ты все еще большой осел? — ответила я. В этот момент я была груба с ним только для того, чтобы напомнить себе, что он вне зоны доступа, потому что эта красная линия? Она размывалась с каждой минутой, проведенной вместе.
— Огромный, как и все остальное во мне. — Райленд поцокал языком. — Уход из бизнеса фальшивых парней и отказ от травки определенно дали мне меньше возможностей для плохого поведения, хотя. Я все еще люблю выходить в свет, пить, делать покупки. Я никогда не понимал, почему мужчины так страдают от похода по магазинам - я люблю новые вещи. Но я больше не занимаюсь бессовестным самолюбованием. Наверное, я нахожусь в той фазе, когда пытаюсь доказать себе и другим, что в моем существовании есть нечто большее, чем быть горячим как дерьмо и трахаться как рок-звезда.
— Не забывай о скромности, — фыркнула я, набирая код, чтобы отпереть входную дверь нашего здания. — Кстати, я всегда подозревала, что рок-звезды - дерьмо в постели, если учесть, что в их жилах течет кокаин и алкоголь.