Фон был, пожалуй, одной из самых крутых функций приложения. Нужно было выбрать, откуда ты, и фон тут же превращался в фон твоего местоположения, будь то горизонт Нью-Йорка, Лондонский глаз или открытое кукурузное поле. Поисковая система была на удивление специфичной. Местоположение, возраст, пол, профессия, доход и точные цели. Приложение было ориентировано на поиск свиданий, которыми можно похвастаться или поиграть в притворство, а не на поиск любви. Но были и более широкие поиски для тех, кто хотел путешествовать с единомышленниками, подружиться с людьми с определенными чертами, которых им не хватало в бывших, и так далее.
— Это отличается от Tinder и Bumble, — объяснил Райленд, облизывая губы. — Цель здесь не в том, чтобы найти себе пару или партнера. Это сугубо профессиональные отношения с человеком, готовым помочь тебе притвориться, что ты уже переехал. Или, что еще интересно, найти кого-то с теми же чертами характера, что и у тебя, чтобы сделать то, что ты уже планировал сделать со своим бывшим до того, как расстались. Например, отправиться в поход, собрать рюкзак и так далее.
— Неужели на свете так много людей, которые хотят притвориться, что у них кто-то есть? — Я повернулась к нему, завороженная.
Он провел рукой между нами. Справедливое замечание.
— К тому же, — размышлял он. — Это приложение не только для фальшивых свиданий и партнеров. Это приложение для подмены. Место, где ты находишь замену, чтобы заполнить зияющую дыру, которую оставил человек, с которым ты расстался.
В приложении можно найти что угодно. Разовое свидание для какого-то мероприятия. Целые фальшивые отношения. Дружбу между двумя людьми с разбитым сердцем. По сути, это приложение обещало стать твоим лучшим другом после расставания. Что было иронично, ведь у создателя приложения Райленда никогда не было девушки.
— Слушай, не буду врать, оно умное, изящное и чертовски сложное. — Я подтолкнула iPad по поверхности обратно к нему. — Но я понимаю, почему Брюс «Семьянин» Маршалл сомневается. Ты, по сути, продвигаешь ложь.
— Продвигаю? — Он взял iPad и положил его в свою сумку. — Кто знает, чем обернутся эти отношения? Если два человека чертовски хотят свести с ума своих бывших и нравятся друг другу настолько, что, общаясь в Интернете, выставляют друг друга напоказ, разве ты не считаешь, что у них есть реальный шанс влюбиться по-настоящему?
— Нет, потому что у нас ненастоящие отношения, и единственное, что я чувствую по-настоящему, - это необходимость выковыривать ложкой твои глазные яблоки каждый раз, когда ты меня провоцируешь.
Он фыркнул.
— Ты хочешь сказать мне с честным лицом, что ненавидишь меня так же, как и тогда, когда мы встретились на тротуаре несколько дней назад?
— Это не считается. Ты буквально помогаешь мне с Грав, деньгами и... — Оставшаяся часть моей речи пропала на языке. Хм. Он был прав.
— И вот, пожалуйста. — Он подмигнул. — Не думаю, что Брюс ненавидит идею приложения. Если уж на то пошло, то думаю оно способствует осознанному согласию в платонических отношениях. — Он заметно вздрогнул от этого богохульства. — Его проблема во мне. С тем, кто я есть. Моя репутация. Вот почему нам не нужно провалить это задание с фальшивыми любовниками, Касабланкас.
Я прикусила губу, снова взглянув на приложение.
— Отлично. Это хорошее приложение. Если уж на то пошло, а это, скорее всего, ничто, то я думаю, что Брюс был бы безумцем, если бы не вложил в него деньги. В нем нет ничего захудалого или аморального. Было бы здорово иметь что-то подобное, когда Так меня бросил. На самом деле, ты мог бы монетизировать это дерьмо, потому что тогда я бы легко потратила сотню баксов на регистрацию.
— Мы рассчитываем на пятьдесят баксов в год. — Он щелкнул меня по носу, словно я была очаровательным щенком, встал и собрал свои вещи. — Кроме того, я был бы твоим фальшивым парнем бесплатно. Ты будешь моей условно бесплатной.
Когда он направился к двери, у меня упало сердце, и не в хорошем смысле. Я не хотела, чтобы он уходил, поняла я. Но просто сидела и смотрела. Что еще могла сделать? С тех пор как я приехала сюда, я и так уже монополизировала столько его времени. Не хотела переусердствовать.
Когда он подошел к двери, то положил руку на ручку и повернул голову, чтобы взглянуть на меня.
— Дил?
— Да, Рай?
С каких это пор мы стали Дил и Рай? Это изменение в динамике символизировало крах моего механизма самозащиты.
— Я нашел отличный детский сад для маленькой вонючки. — Он засунул руку в передний карман. — Очень рекомендую. Метод Монтессори, с учителями, специализирующимися на умственном развитии и всякой хрени. Лист ожидания на три года вперед, но жена Брюса...