— Это плохо, — тихо сказала я.
Он кивнул.
— Я вырос, чувствуя себя вуайеристом в собственном доме. Любовь и привязанность были валютой, а я был чертовски беден. — Неудивительно, что впоследствии он стал богаче за счет той же самой монеты.
Выпив по три кружки пива, мы закруглялись и, спотыкаясь, возвращались к ожидавшей нас машине.
— Я могла бы привыкнуть к этому. — Я положила голову на плечо Райленда и закрыла глаза, всего на несколько секунд. Когда я снова открыла их, мы стояли на парковке перед ранчо.
Я застонала и вылезла с заднего сиденья «Эскалейда», пробормотав водителю слова благодарности. Райленд взял меня за руку и повел за собой. Сначала я подумала, что мы направляемся к двери, но потом он резко свернул налево, и мы топали по сухой летней земле и в основном по съеденной траве.
— Куда ты меня ведешь? — Я зевнула в тыльную сторону ладони.
— Увидишь. — Его голос прозвучал странно напряженно, и это пробудило меня от дремоты.
Мы шли в кромешной тьме, Рай освещал дорогу фонариком своего телефона. И тут я увидела его, как маяк в море пустоты.
Колодец желаний.
Райленд крепче сжал мою руку. Мы оказались рядом с ним, и теперь уже холодные камни давили на мои бедра. Металлический кувшин тихонько позвякивал в такт ветру.
Он положил телефон экраном вниз на край колодца, так что свет коснулся силуэтов наших лиц. В его выражении лица была срочность.
— Брюс был прав, — торжественно произнес он.
— Насчет того, что я идеальная женщина? — промурлыкала я. Он сказал это сегодня, когда я помогала Джолин мыть посуду после ужина, а Гравити висела у меня на шее, как маленькая обезьянка.
— И это тоже. — Рай сжал в ладони подвеску с монетами на цепочке у себя на шее, одним движением оторвав ее от кожи и расплющив подушечкой большого пальца. — Нужно во что-то верить, а я не верю ни во что, так что я могу сделать прыжок веры. Вот. — Он взял мои руки и сжал, успокаивающе проводя большими пальцами взад-вперед по моей коже. — Это единственная монета, которая у меня есть.
— Я уверена, что эта вещь - часть твоей ДНК. — Я попыталась добавить в свой голос немного смеха, но на самом деле меня душили эмоции. У него было одно желание, и он отдал его мне? — Я никогда не видела, чтобы ты снимал эту штуку.
— Серебряный вашингтонский четвертак. Редкая монета. — Он ухмыльнулся, не обращая внимания на мою бессвязную речь. — Мой дед подарил мне его перед смертью. Я проводил с ним лето. Мы были близки.
Я решительно покачала головой, сглотнув.
— Я не выброшу это, ты, псих.
— Если ты не хочешь, то я это сделаю. И я пожелаю что-нибудь очень злобное. — Он оценил меня на мгновение. — Чтобы твои пышные сиськи обмякли или что-то в этом роде.
— Ты этого не сделаешь. — Мои глаза сузились.
— Ты знаешь, что так и будет. Это типичный я.
Правда. Райленд был таким же упрямым, как и я. Мы не были инь и янь, мы были двумя чертовыми инь, которые все равно умудрялись дополнять друг друга.
Он медленно поводил монетой перед моим лицом, издевательски гипнотизируя меня.
— Тебе очень хочется спать, и ты хочешь использовать ее, чтобы загадать желание, потому что я решил, что именно это должно произойти, а я всегда добиваюсь своего.
— Уф... — Я выхватила кулон из его рук.
Зажав его в руке, я заглянула в темное небытие колодца и сделала глубокий вдох. Летний воздух проникал в мои легкие. Я знала, чего хочу, но боялась попросить об этом. За последние четыре года я так хорошо приучила себя не хотеть, не желать, не мечтать, что мне было трудно признать, что я несчастлива. Что моего милого, яркого ребенка недостаточно.
Я сильнее сжала кулон. В какую бы сторону ни устремлялись мои мысли, меня встречала стена тревоги.
Медицинская школа? Финансовая необеспеченность, долгие часы вдали от дочери, возможность провала.
Райленд? Разбитое сердце, неуверенность в себе, травмы прошлого, сокрушительное предательство, которое должно было случиться, потому что оно всегда случалось. Кроме Роу, в моей жизни не было ни одного мужчины, который бы меня не разочаровал.
— Сойди с ума, Космос, — призывал Райленд на заднем плане. — Загадай свою самую безумную мечту.
Я вытянула руку, позволяя монете упасть в колодец. Она с тихим звоном упала в тихую воду.