Я ускорил шаг, уже не прячась. Тревога переросла в уверенность, что я опаздываю. Завернув за последний угол, я увидел ее дверь. Приоткрытую. Из щели не пробивался свет, оттуда веяло могильным холодом.
Я не стал стучать. Я просто толкнул дверь плечом. Она с тихим скрипом распахнулась.
Комната была разгромлена. Перевернутый столик, разбитая ваза, разбросанные по полу книги. И два тела. В черных, плотно облегающих одеждах. Ассасины Ордена. Один лежал у окна, с неестественно вывернутой шеей. Второй — у камина, из его груди торчала серебряная заколка для волос, вошедшая по самое навершие. Следы борьбы были, но они были какими-то… односторонними.
Самой Арины в комнате не было. Кровать была нетронута. Окно, выходившее на отвесную стену замка, — закрыто. Она не была похищена. Она исчезла.
Я шагнул внутрь, и нога моя наткнулась на что-то маленькое. Я наклонился. На дорогом ковре, в лунном свете, блестел крошечный, искусно сделанный амулет из потемневшего серебра. Свернувшаяся в клубок лиса. Я видел его у нее на шее во время приема. Я поднял его. Амулет был еще теплым.
— Анализ, — Искра отреагировала мгновенно. — Обнаружен остаточный магический след. Тип: пространственный переход, маскировка. Объект «Арина» переместился добровольно. Координаты… неизвестны. Но след ведет не из замка. Он ведет… вниз. В древние катакомбы под ним.
Катакомбы? Зачем? Она сбежала? От кого? От них? От меня? От всех?
И в этот самый момент, когда мой мозг лихорадочно пытался сложить этот пазл, из коридора донеслись торопливые шаги и громкие, встревоженные голоса. Стража. Ее дядюшки Бориса.
— Тревога! Убийцы в замке! Проверить покои наследницы! Быстро!
Я замер. Картина маслом: я, «Безумный Барон», главный подозреваемый в убийстве ее отца, стою ночью в ее разгромленной спальне, рядом с двумя трупами, сжимая в руке ее личный амулет. Да на меня всех собак повесят, еще и премию за это получат. Любой суд, даже самый справедливый, закончится для меня на плахе. Или на костре. Это была ловушка. Идеальная, мать ее, ловушка.
Я бросился к окну, но тут же понял всю глупость этой затеи. Спрыгнуть с такой высоты — верная смерть. В дверь? Там уже целая орава.
Оставался только один путь. Тот, который указала Искра.
В углу комнаты, за тяжелым гобеленом, я нащупал то, что искал — едва заметную щель в каменной кладке. Старый, замаскированный проход, который, судя по всему, и вел в эти самые катакомбы. Арина знала о нем. И она воспользовалась им.
Топот ног в коридоре становился все громче. Дверь вот-вот должна была распахнуться.
Бежать из замка — значит признать свою вину. Остаться — значит попасть в руки врагов, которые уже вынесли мне приговор. Но был и третий вариант. Безумный. Отчаянный. Единственно верный.
Я сжал в руке холодный серебряный амулет. Я не знал, куда она пошла и зачем. Но я знал одно: наши враги сейчас бросятся за ней туда, в темноту. И я должен найти ее первым. Не для того, чтобы спасти. А для того, чтобы понять, в какую игру она играет. И стать в этой игре не пешкой, а вторым королем.
С треском сдвинув тяжелую каменную плиту, я шагнул в темноту, в сырой, пахнущий веками мрак. За моей спиной дверь в покои Арины с грохотом распахнулась, впуская в комнату свет факелов и яростные крики. Но я их уже почти не слышал. Я спускался вниз, в неизвестность, вслед за хитрой лисицей, которая только что перевернула всю шахматную доску.
Глава 28
Сырой, затхлый воздух катакомб ударил в нос. Он пах плесенью и забвением. Я захлопнул за собой тяжелую каменную плиту, и крики стражи за спиной превратились в глухой, неразборчивый гул, а потом и вовсе стихли. Наступила абсолютная, давящая тишина. И темнота, такая густая, что казалось, ее можно потрогать.
Я стоял, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и восстановить дыхание. Мозг работал, как перегретый процессор, пытаясь обработать массив данных последних нескольких минут. Идеально подстроенная ловушка, идеально исполненная. Разгромленная комната, два трупа, исчезнувшая наследница и я, «Безумный барон», с ее амулетом в руке. Любой суд, даже самый справедливый, продлился бы ровно столько, сколько нужно палачу, чтобы наточить топор.
Бежать — это был единственный инстинктивный порыв. Но куда? Наверх, из замка — значит признать себя виновным и стать дичью для каждого встречного. Оставался только один путь — вниз. Туда, куда вел след, туда, куда исчезла Арина.
— Искра, — прошептал я, мой шепот прозвучал в этой тишине оглушительно. — Статус.