Память реципиента подсказала, что сам Михаил Рокотов, чьё тело я занимал, был магом от слова «никаким». Предрасположенность какая-то была, но таланта к «сборке сложных магических конструкций» — ноль. Может, поэтому я так легко находил аналогии с привычными инженерными принципами? Магия здесь, похоже, требовала не столько врождённого дара, сколько понимания «схемотехники» заклинаний и умения выстраивать эти самые «системы противовесов». Задаёшь правильные «входные параметры» (вектор и силу «воздействия»), «собираешь» корректный «магический механизм» (устойчивую систему «противовесов») — и получаешь нужный «эффект» (новое состояние «равновесия»).
Как я понял, сильные маги вербальными заклинаниями создавали «схемы» заклинаний, их слова были как бы «чертежами» для этих сложных «уравновешенных систем». А мелочь, типа Елисея, вручную (усиливая концентрацию магии на кончиках пальцев) сооружала конструкт заклинания, интуитивно нащупывая нужные «точки опоры».
Первое, что мы начали «конструировать» — это «механизмы мерцающих огней». Елисей привык «собирать» один, слабенький, но стабильный «осветительный прибор» — хорошо сбалансированный, с чётким «противовесом» тьме. А я требовал от него другого: множество мелких, нестабильных «устройств», каждое из которых выдавало бы короткие, неяркие, хаотичные вспышки. «Конструкция» должна была быть сознательно выведена из устойчивого равновесия, чтобы «излучатели» срабатывали вразнобой, как постоянно опрокидывающиеся и восстанавливающиеся «рычажки», создавая иллюзию множества скрытых наблюдателей.
— Пусть их маги думают, что там кто-то прячется, — объяснял я, рисуя на пыльном полу часовни «блок-схему» этих «нестабильных элементов». — Пусть их дозорные постоянно отвлекаются на эти «ложные сигналы», вместо того чтобы сканировать основное направление. Нам нужно «зашумить» их «информационный канал».
Вряд ли мой недомаг понял меня до конца, зато суть уловил. Елисей пыхтел, потел, его пальцы сплетали из маны тончайшие «проводники», соединяя миниатюрные руны-накопители с рунами-вспышками, каждый раз пытаясь нащупать ту грань, за которой «механизм» станет активным, но не «схлопнется» сразу. Сначала «механизмы» получались громоздкими, «вспышки» были слишком яркими или «схема» быстро «перегорала», не выдерживая «отката». Но потом он, кажется, «откалибровал» процесс, научился создавать эти миниатюрные «дисбалансы» с нужной частотой. И вот уже в полумраке часовни то тут, то там начали появляться и гаснуть загадочные, блуждающие огоньки. Каждый такой «маячок» был прост, но их множество должно было создать нужный психологический эффект.
Потом мы перешли к «генераторам ложных теней». Я попросил его не пытаться «собрать» сложный «оптический проектор», создающий полноценную тень человека — на это у него всё равно не хватило бы ни «мощности», ни умения «сбалансировать» такую сложную конструкцию.
— Мне нужен элемент, Елисей, «деталь», которая будет слегка «изгибать» или «удлинять» существующие тени, придавая им антропоморфные очертания. Минимальное воздействие на «равновесие» света и тени, но достаточное для обмана зрения.
Елисей сначала был в полном шоке от таких, как он выразился, «примитивных» и «неэффектных» применений высокого магического искусства. Он-то, видимо, мечтал «собирать» боевых големов (кстати, есть интересные мысли на этот счет) или «конструировать» мощные защитные «энергетические поля» — примеры куда более масштабного, но и требующего идеального «баланса» воздействия. А тут — какие-то жалкие огоньки, какие-то «искажения» теней. Я объяснял ему психологический эффект, важность дезинформации, то, как можно малыми «энергозатратами» и примитивными «механизмами», не требующими сложных «противовесов», добиться большого тактического результата.
И, кажется, до него начало доходить. Он начал экспериментировать, пробовать разные «конфигурации» рун, меняя «параметры» потоков манны (что строжайше запрещалось, как говорили ему — видимо, чтобы не нарушить хрупкое, уже изученное «равновесие» стандартных заклинаний и не получить непредсказуемый «откат»). Но тут возникла новая проблема. После нескольких особенно сложных «сборок» для «ложных теней», которые требовали большей «энергоёмкости» для поддержания даже лёгкого «дисбаланса», Елисей вдруг побледнел ещё сильнее, закачался и тяжело опёрся о стену.
— Ваше б-благородие… — пролепетал он, вытирая холодный пот. — С-сил… сил больше нет… «энергия» кончилась…