Пришлось отправлять Ратмира с небольшим отрядом к заезжим купцам, которые, прослышав о наших «экономических успехах», теперь крутились у наших границ, как стервятники. Торговля была жесткой. Мы меняли трофейные мечи и доспехи, которые могли бы усилить нашу собственную армию, на какие-то непонятные порошки и камушки. Мои новые союзники, особенно Кривозубов, смотрели на это с неодобрением.
— Ты что творишь, Рокотов? — ворчал он. — Оружие на пыль меняешь! Зачем?
— Не пыль, барон, — отвечал я. — А детали для нового оружия. Такого, которого у них нет. Поверь, оно того стоит.
Первый прототип мы собрали через три дня. Это было громоздкое сооружение из металлических пластин, рун и кристаллов, соединенное в единую, как мне казалось, логичную схему. Я назвал его ласково — «Глушилка-1».
— Ну что, Елисей, давай попробуем, — я отошел на безопасное расстояние. — Дай небольшой импульс. Самый слабенький.
Елисей, зажмурившись, вытянул руку и прошептал какое-то простое заклинание. В его сторону полетел небольшой, размером с яблоко, сгусток света. Он коснулся нашего «Демпфера» и…
БА-БАХ!
Взрыв был такой силы, что нас с Елисеем отбросило к стене. Лабораторию заволокло едким, вонючим дымом. Когда дым рассеялся, мы увидели, что от нашего «прототипа» осталась только куча оплавленного, дымящегося металла. А вместе с ним сгорели и почти все наши драгоценные реагенты.
— М-да, — я откашлялся, выплевывая сажу. — Похоже, с «сопротивлением» мы немного переборщили. Получилась не «глушилка», а мина-ловушка. Тоже полезно, конечно, но не то, что нам нужно.
Елисей смотрел на остатки нашего творения с таким видом, будто у него на глазах умер любимый хомячок.
— Все пропало, ваше благородие… — прошептал он. — Все наши труды…
— Ничего не пропало, — я поднялся, отряхиваясь. — Мы получили ценный опыт. И теперь знаем, как делать не надо.
Я понял свою ошибку. Я пытался «собрать» магическое устройство, как обычный прибор, по чертежу. Но магия здесь работала иначе. Это была механика, помноженная на что-то еще. На намерение, на волю, на саму структуру этого мира. Простая руническая схема не работала. Секрет был не в «железе», а в «программном коде».
Следующие несколько дней я провел, как в трансе. Я не спал, почти не ел. Я сидел над обломками нашего первого «Демпфера», держа в руках Искру, и пытался «увидеть». Я вглядывался в потоки энергии, в переплетение силовых линий, в саму ткань реальности. Я пытался понять «язык», на котором говорит этот мир.
И потихоньку, шаг за шагом, я начал его понимать. Это было похоже на настройку сложного музыкального инструмента. Я «чувствовал» их. Я вплетал в них свою волю, свое намерение. Я «калибровал» каждый контур и связь, добиваясь идеальной гармонии. Я стал «программистом», пишущим код на языке магии.
Это было невероятно изнурительно. После каждого такого «сеанса» я чувствовал себя выжатым, как лимон. Голова гудела, тело ломило. Но это работало.
Ценой бессонных ночей, почти всех наших ресурсов и остатков моих нервных клеток, нам удалось создать три рабочих «Демпфера». Они были меньше, изящнее, и от них исходила тонкая, вибрирующая сила. Я знал, что они нестабильны. Минерал, который служил «сердцем» устройства, не был рассчитан на такие нагрузки. После одного, максимум двух, мощных ударов он «выгорит», и «Демпфер» превратится в бесполезную железку.
Это было оружие одного боя. У нас не будет второго шанса. И я очень надеялся, что этого одного шанса нам хватит.
Орловы оказались хитрее, чем я думал. Они не полезли на рожон, не стали изображать из себя тупых вояк, как Волконский. Нет, эти гады решили сыграть по-тонкому. Их отряд, который мы засекли, не поперся сломя голову на наши земли. Он свернул к владениям барона Кривозубова. И не просто свернул. Он начал жечь.
Деревня за деревней. Методично, хладнокровно, без лишней жестокости, но с пугающей эффективностью. Они не устраивали резню. Они просто выгоняли крестьян из домов, а потом поджигали крыши. Дымные столбы, поднимавшиеся к небу, были не просто сигналами бедствия. Это был ультиматум. И он был адресован мне.