Я видела, как Джоанна расправила плечи, надела невидимые доспехи — те самые, что она носила всегда, когда требовалось предстать светской львицей. Я осторожно взяла ее за руку, и она сжала мои пальцы.
— Не позволяй ему приблизиться ко мне, — сказала она, не утруждая себя пояснениями, о ком она говорит.
Я кивнула. По крайней мере, я была обязана ей этим, хотя и сомневалась, что Линкольн предпримет такую попытку. Последнее, чего они оба хотели, это устроить сцену, которая, несомненно, произойдет, если они будут достаточно близко, чтобы их сфотографировали вместе. Что касаемо отношений в высшем обществе, то за время совместной жизни Джоанны и Линкольна издательства продали немало газет со статьями о них. Достаточно чернил уйдет лишь на одно упоминание о присутствии Линкольна в театре.
Мы вошли в вестибюль вместе, но быстро расстались, опыт за нашими плечами доказал, что разделение и завоевание — самый быстрый способ пройти сквозь толпу репортеров и посетителей.
Какое-то время меня окружали незнакомые лица, но они были дружелюбны, поздравляли меня и хвалили шоу. Я дозвонилась до нескольких репортеров, предлагая, как я надеялась, приемлемые фрагменты для статей или обзоров. Было нетрудно рассказать о шоу, его актерском составе и команде. Их мастерство и талант делали это легким. И мне было приятно хвалить их. Разговор о моей собственной роли в создании шоу вызвал у меня трудности. Говоря о себе, я испытывала дискомфорт, и ситуация не менялась.
Наконец, сквозь толпу людей я увидела Линкольна. Он подошел ко мне, обнял и поцеловал в щеку. Вокруг нас вспыхивали камеры.
— Шоу было замечательным, — сказал он мне с улыбкой.
— Большое спасибо, что пришел, — сказала я, мучительно осознавая, что за нами наблюдают.
Он наклонился вперед, улыбка не сходила с его лица, но голос стал тише.
— Пожалуйста, передай вашему продюсеру мои комплименты, — прошептал он.
Я кивнула, понимая, что Джоанна воспримет это не очень хорошо. Но у меня не было много времени, чтобы беспокоиться об этом, потому что еще одно знакомое лицо появилось из толпы. На самом деле их было два.
— Прошу прощения, — сказала я Линкольну, не сводя с них глаз.
Краем глаза я заметила, что он проследил за моим взглядом.
— Конечно, — кивнул он и отошел.
Как во сне, я подошла к своим родителям.
— Вы пришли, — сказала я, когда приблизилась к ним, не зная, что говорить.
Прошло несколько лет с момента нашей последней встречи, но они оба не изменились. Волосы моей матери были зачесаны назад, придавая ее обычной прическе вечерний вариант, но я заметила немного седины в прядях. Она была одета в черное вечернее платье, гораздо более элегантное и дорогое, чем то, что было на мне, хотя она оставила свои перчатки длиной до локтя дома. Седые с перцем волосы моего отца были, как обычно, разделены пробором, а костюм был безупречно сшит.
Оба они выглядели как богатые театралы, и я сомневалась, что кто-нибудь из тех, кто наблюдал за нами, предположил бы, что нас связывают родственные узы. Нужно было внимательно приглядеться, чтобы увидеть сходство — форму глаз, больших и круглых, я унаследовала от матери, хотя она уменьшала их макияжем. А рост и длинные руки я унаследовала от отца, хотя их скрывал пиджак, наброшенный на плечи.
Мы втроем стояли, глядя друг на друга, изучая, каталогизируя различия, сходства с момента нашей последней встречи. Я пыталась вспомнить, что это было, когда моя мать бросила на меня взгляд, который я знала слишком хорошо.
— Ради бога, Кэролайн, — сказала она, протягивая ко мне руки.
На мгновение мне показалось, что она собирается обнять меня, и я наклонилась к ней. Но она предлагала только воздушный поцелуй, что в итоге было чем-то, что, вероятно, выглядело так же неловко, как и чувствовалось.
— Я рада, что вы пришли, — выдавила я, заправляя прядь волос за ухо, чувствуя, что похожа на маленького ребенка.
Отец кивнул, и мы все трое снова застыли в молчании.
Мне хотела спросить у них, что они думают о шоу. Хотелось спросить, скучали ли они по мне. Думали ли обо мне. Но все это звучало ужасно жалко в моей голове, и я была уверена, что звучать это будет еще хуже.
— Как там Аманда? — спросила я их.
— Очень хорошо, — сказал отец. — Еще одно повышение — в пределах ее досягаемости.
— Должно быть, тяжело так много работать и пытаться спланировать свадьбу, — небрежно заметила я, но быстро поняла, что это не та тема для разговора.
Лица моих родителей нахмурились и застыли.
— Мы были уверены, что тебе будет неловко, — наконец сказала мама, и мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что они только подтвердили мое подозрение, что меня не пригласили на свадьбу.