Вскоре на место преступления пришел крепкий плечистый мужчина и, посмотрев на Темирзяева, представился:
– Я председатель ювелирно-художественной артели «Путь Октября» Николай Григорьевич Волосюк. Мне передали, что в помещениях произошло ограбление и убийство… Убили Матрену Позднякову. Я решил подойти сразу к вам.
– Правильно поступили, – произнес майор, внимательно разглядывая вошедшего. Волнение, конечно, присутствовало, но вот страха не разобрать. – А то я хотел уже за вами человека отправить.
– Это излишне, – буркнул Волосюк.
– Что вы можете сказать о Матрене Поздняковой?
Николай Волосюк лишь неопределенно пожал плечами:
– Хорошая девочка была. Старательная, исполнительная. Очень жаль ее. Как-то несправедливо с ней обошлась судьба. Строила планы, мечтала после школы учиться пойти. Художником хотела стать, она ведь рисовала хорошо.
– Осмотрите, пожалуйста, внимательно помещение и определите, что у вас здесь пропало.
– Откуда начинать?
– Как вам будет удобнее.
Николай Волосюк лишь едва кивнул и прошел в соседнюю комнату, где в витринах находился готовый товар. Остановившись, принялся внимательно изучать лежавшие на полках изделия. Переходил от одной витрины к другой, потом вновь возвращался.
Наконец, повернувшись к майору Темирзяеву, с любопытством наблюдавшему за Волосюком, с некоторым удивлением сообщил:
– Из витрин ничего не взяли.
– Вы уверены?
– Абсолютно! Тем более что в витринах выставлены очень хорошие товары. Вот посмотрите на эти два серебряных портсигара, – показал председатель подошедшему Темирзяеву. – Один называется «Витязь», а другой – «Три богатыря». Очень красивая инкрустация. Мы специально выбирали картину, какую следует нанести на поверхность. Много альбомов пересмотрели, прежде чем сделали выбор. Для первого портсигара выбрали картину Виктора Васнецова «Витязь на распутье». Там он стоит перед камнем и читает свою судьбу. Согласно предсказанию, на камне написано: если он свернет направо – будет убит, налево – женится, а если прямо пойдет – обретет богатство. Вот витязь решил испытать свою судьбу и поехал по той дороге, которая должна принести ему смерть. Но, как мы знаем, все обошлось. Вернулся он и с женой, и с богатством. А вот на второй картине три богатыря – Добрыня Никитич, Илья Муромец и Алеша Попович. Они ведь главные герои русских былин, вот я их решил тоже на портсигары нанести. Очень много фронтовиков покупают именно эти портсигары. Ведь каждый из них по-своему витязь.
– Это уж точно… Очень хорошее исполнение, – всмотревшись в рисунки, согласился майор. – С инкрустатором вам повезло.
– Соглашусь… Когда берешь в руки портсигар, так настроение сразу поднимается, – охотно произнес Николай Волосюк. – В Казани больше нет таких мастеров. Из Ижевска его переманил, он там на оружейном заводе инкрустацией занимался. В числе лучших был. Но я ему плачу в два раз больше, чем там. И уверен, что не переплачиваю. Портсигары массивные, дорогие, на месте грабителей я бы их в первую очередь забрал. А они лежат где лежали. Для меня это странно.
– Так… Еще что можете сказать по своим изделиям?
– Видите у правой стенки сережки?
– Вижу.
– Те, что ближе, – это серебряные позолоченные серьги «Звездочка», а немного подальше – «Калачи», оба изделия недешевые. Их начали выпускать месяц назад. Весьма популярные у женщин. – Николай Волосюк отошел к соседней витрине и указал на среднюю полку: – А вот здесь выставлены броши с россыпью камней. Брошь справа называется «Голубь», а слева – «Червячок». Их молодые женщины предпочитают. Все это можно было забрать без труда, достаточно только выдавить стекло в витрине. Но грабитель этого не сделал.
– Может, что в столах пропало? Вы посмотрите.
Николай Волосюк с хмурым лицом вернулся в рабочий кабинет. Подошел к своему столу, выдвинул верхний ящик и достал из него небольшую картонную коробку. Приподняв крышку, посмотрел на майора.
– В этой коробке находилось шестьсот восемьдесят рублей. Теперь их не вижу. Пропали еще и золотые часы «Кировские» с широким кожаным ремешком-напульсником.
Сделав запись в блокнот о пропавших вещах, Темирзяев сказал:
– Смотрите дальше.
Выдвинул еще один ящик. Порылся в его глубине, после чего задвинул.
– Больше ничего не пропало.
– Это точно, что, кроме денег и часов, ничего больше не пропало? – переспросил Николая Григорьевича Темирзяев.
– Точно! – заверил его председатель кооператива и для убедительности кивнул.