— Спасибо, что прилетел сюда.
— Ты знаешь, я бы этого не пропустил, — он положил подбородок на мою макушку и крепко сжал в объятиях, а потом поцеловал в щёку. — Я забронировал домик для нас. Подумал, что нам не помешает немного… романтики.
— Романтики? — я почувствовала, как на моём лице появилась улыбка, а сердце затрепетало в груди. — Неужели мы, наконец, нарушим нашу договоренность «никакого секса»?
— Да, пока я не сошёл с ума.
Я притянула его ближе, мне хотелось сказать ему, как сильно я его люблю. И как нелегко мне пришлось в последние пару месяцев, но последнюю часть не требовалось озвучивать, потому что я знала, что он чувствовал то же самое. И, так или иначе, я была чертовски уверена, что сумею выразить свои чувства к нему до конца ночи.
Мы прошли к одному из столиков в конце зала, поскольку Джеймс практически всегда садился спиной к стене в переполненном зале.
Как только мы сели, к нам сразу же подошла мама.
— Присмотришь немного за малышкой?
— Конечно, — медленно ответила я и поморщилась. Этот ребёнок всё ещё пугал меня, я боялась, что сделаю что-то не так, или она никогда не прекратит плакать. Но надо отдать ей должное — она была маленьким милым комочком.
Джеймс наклонился и пощекотал Ленни по животику, прошептав:
— Ты можешь пойти пообщаться, если хочешь.
— Оу, нет. Я не слишком общительная персона, даже если это семья и друзья.
Иногда всё было хуже. Даже если они не спрашивали, что происходило во время моего исчезновения, я ловила на себе странные взгляды. И это были не неловкие «Как ты?», поэтому я не была уверена, что когда-либо снова буду готова к ужину с большим количеством людей.
— Что ж, я голоден, так что пойду возьму чего-нибудь, пока ещё что-то осталось, — он поцеловал меня в висок, оставляя наедине не только с толпой, но и с двадцатью фунтами хаоса в руках.
Я потянула его за край пиджака, когда он проходил мимо.
— Пожалуйста, принеси мне чего-нибудь.
— Думаешь, я не поделюсь?
Моя кожа вспыхнула.
— Хочу отдельную тарелку, — рыкнула я.
Он фыркнул и склонился над спинкой моего кресла, целуя меня.
«Осёл», — подумала я, но он хотя бы мог шутить над такими мелочами.
Ленни стукнула своими маленькими кулачками по столу и издала похожий на бульканье звук, который был как предупреждающий сигнал перед взрывом. Я очень надеялась, что это не тот случай. Затем она оживилась и заворковала.
«О мой Бог, я на это согласилась».
— Что ты делаешь, Ленни, — пропищала Чей позади меня.
— О, хорошо. Иди к мамочке. Это просто блестяще.
— Тебе просто необходимо преодолеть отвращение к детям, — пробормотала Чей, забирая своего ребёнка.
Я проигнорировала её слова.
— Мои поздравления, — я встала и обняла сначала Чей, потом Питера, уловив выражение лица Джеймса, когда отошла в сторону.
«Шурин», — молча напомнила я себе, сомневаясь, что это имело значение.
Единственная вещь, которую Джеймс не мог преодолеть — покровительство собственника. Он поставил тарелки и обнял меня за талию. Вот оно.
— Джеймс, это Питер. Муж моей сестры и отец малышки.
Питер тихо усмехнулся и протянул руку Джеймсу.
— Я бы обиделся, но поскольку знаком с ней уже очень давно, то просто перестал её слушать. Много слышал о тебе.
Джеймс издал звук похожий на смех и взволнованный тяжёлый вздох одновременно.
— Только хорошее, — добавила Чей.
— Разве вы двое не должны развлекать гостей? — спросила я.
Но как только Чей протянула мне Ленни, я пожалела о своих словах.
— Я выполнила свою часть.
— И едва ли она ещё тебя увидит. Мы за первым столом, и это только до конца ужина и нашего танца?
У меня возникло ощущение, что это будет самый длинный ужин — по крайней мере, самый длинный ужин, на котором, если быть точной, я обладала привилегией самостоятельно есть. Как только я села и попыталась объединить ребёнка и еду, все, чего хотела Ленни — это крутиться и махать ручками. Наконец, Джеймс сжалился, потянулся и забрал её. Он обладал терпением, которого у меня было не так много. Она также извивалась и на его коленях, но он обернул это всё в своеобразную игру, которая превратила её в хихикающий шторм. Я покачала головой и прикончила остаток своего ужина, не переставая всё время поглядывать на него и улыбаться.
— Не надо, — прошептал он, и я нахмурилась в ответ. — Прекрати на меня так смотреть и думать, что я хорошо с ней справляюсь.
— Ты хорошо с ней справляешься и это очаровательно. Но я также понимаю, что это не значит, будто ты хочешь собственных детей, и меня всё устраивает.