— Это смягчает ощущения.
— Это унизительно.
— Унижение подразумевает, что тебя волнует то, что подумает наблюдатель, глядя на твою реакцию. Разве тебя волновало происходящее в «Перспективе»? Реакция твоего тела не делает тебя особенной, пока ты с ней не борешься.
Вывод: не выделяйся и всё будет хорошо. Я стиснула зубы, позволяя ему продолжить. Как будто у меня был выбор.
Пальцами левой руки Кирк скользнул в мою киску, продолжая большим пальцем вырисовывать круги вокруг моего клитора, а пальцами правой руки вошёл в мою задницу.
Я почувствовала, как у него завибрировал телефон, и он оторвался от меня, чтобы ответить, давая мне достаточно долгую передышку. Не знаю, что я чувствовала больше: облегчение или разочарование. Кирк поставил меня в эту нелепую ситуацию, подтолкнув меня к оргазму и сделав влажной. А теперь, когда он пересёк комнату, отвечая на телефонный звонок, это всё исчезло.
— Хорошо, через пару минут. Твоя отсрочка, — сказал он, потянув меня за волосы, и я села на колени. — Поцелуй меня. Заставь меня поверить тебе, и у тебя будет свободный вечер.
Я прикусила нижнюю губу. Я сомневалась, что мой последний парень верил мне, когда мы целовались, а теперь мне нужно было произвести впечатление на этого мужчину. Я закрыла глаза и прильнула губами к его губам. Жар от его тела передался мне, пока я дразнила его открытый рот своим языком.
Я ожидала — желала — почувствовать его вкус. Почувствовать вкус сигарет, несмотря на то, что от него никогда ими не пахло. Или утреннее дыхание человека, который ещё не чистил зубы. Я надеялась на какой-нибудь мерзкий, неприятный привкус, чтобы заполнить им свой рот и напомнить себе, почему я с ним борюсь.
Но я не ощутила ничего такого. Это был мой приговор. Наши языки боролись за превосходство, в то время как он медленно опустил руку на мою грудь, нежно лаская мой сосок, пока не напрягся.
Кирк отстранился первым. Его дыхание стало прерывистым, похоть смягчила черты лица.
— Думаю, ты справилась.
Судя по заметной выпуклости в штанах, которую я заметила, когда Кирк отходил от меня, я не просто «справилась». Рухнула на кровать, крепко сжимая ноги. Мой клитор распух, а киска была влажная и готовая.
«Что, чёрт возьми, этот мужчина делает со мной?
И как, чёрт возьми, я собираюсь это остановить?»
Я лежала на животе поперёк кровати Кирка, разгадывая уже четвёртый кроссворд за сегодняшний день, когда хлопнула передняя дверь. Кирк отсутствовал уже более трёх часов, а этот шум только подтвердил мои опасения: что-то случилось.
Он зашёл в спальню и сдёрнул через голову рубашку.
— Росс вызвал нас к себе в «Перспективу».
— Ты обещал мне свободный вечер.
Кирк снял майку и бросил её в угол.
— Это уже не моё решение. У нас есть двадцать минут.
Я не сдвинулась с места, будучи прикованной к кровати.
Перешагнув кучу одежды на полу, Кирк наклонился к кровати, чтобы расстегнуть наручник на моём запястье.
— Почему? — спросила я, отодвигаясь от него. — К чему такие изменения в планах?
— Ты опять начинаешь? Спроси у Росса, если тебе так хочется это узнать. Я уж точно не заинтересован в том, чтобы снова беспокоиться о тебе в течение делового ужина.
Он притянул меня за лодыжку к краю кровати, — именно за ту, которую я ушибла об стол.
Подавляя боль, я поднялась.
У меня было ощущение, что это не я, а он просто собирается на работу, но, несмотря на это, основное бремя всё равно лежало на моих плечах.
— Иди в ванную, подправь макияж и приведи волосы в порядок. Я принесу тебе одежду.
По крайней мере, он не заставил меня ползти; фактически, когда я выходила из комнаты, Кирк едва обратил на меня внимание. В ванной я глубоко вздохнула и уставилась в зеркало. У меня бы ни за что не получилось повторить то, что сделала Аллея, но я старалась, как могла. Когда пришло время наносить подводку, я осознала, что мне необходимо больше практики.
Кирк зашёл в ванную и положил на стол короткую юбку и топ. Он осмотрел мой макияж в зеркало и прислонился к стене рядом со мной. Почувствовав снова его запах и ощутив на себе его взгляд, мне стало неловко.
— Не представляю, что мне сделать с волосами, — мне было ненавистно, что мой голос прозвучал приглушённо и тревожно.
— Оставь их. Так нормально.
Я застегнула юбку, побросала всё обратно в косметичку, и Кирк прицепил поводок к моему ошейнику.
— Мне стоит беспокоиться?
— Нет, если будешь делать то, что тебе говорят.
Иными словами: «да».