— Я дам вам компенсацию, но у вас не будет Айви или Рейчел, — сказал Кормель, и я пожалела Феликса, когда он заскулил.
— Айви может удовлетворить меня, — сказал он, подлизываясь, выглядя уродливо, когда он пытался скрыть свои эмоции, но он был сломлен и не мог быть вылечен.
Кормель покачал головой.
— Рейчел собирается спасти наши души, и Айви должна оставаться нетронутой. Она найдет наши души так, что солнце снова сможет найти нас и положить конец той лжи, в которой мы живем. Вы будете ждать со мной тот день?
Уродливый пристальный взгляд Феликса скользил по мне, и я задержала дыхание.
— Это заблуждение, — молодой смотрел на старшего, которого завлекало, как и говорил старый вампир.
— И все-таки вы оставите мне мою фантазию и не тронете Айви и Рейчел, как я прошу. — Кормель переместился, чтобы открыть ему путь к выходу, кстати, вставая еще тверже между мной и Феликсом. — Моя машина перед домом. Шофер отвезет вас, куда вы пожелаете. Мне будет приятно показать вам моих детей, если вы немного подождете.
Феликс выпрямился, практически становясь как раньше.
— Я так голоден, — прошептал он. — Кровь больше не помогает. Ее никогда не бывает достаточно.
Кормель наклонил голову.
— Мне жаль. Дайте мне минуту с Рейчел? Я скоро присоединюсь к вам. Мои дети утолят вашу жажду. Я буду рядом с вами, чтобы быть уверенным в этом.
Боже мой, этого было достаточно, чтобы мой живот скрутило, но это было то, до чего они договорились. Я напряглась, когда Феликс прошел на выход мимо меня, слегка наклоненная голова была единственным признаком того, что он знал, что я здесь, и я вздрогнула, когда черные глаза посмотрели на меня из-под челки. Дженкс вышел следом за ним, оставаясь чуть ниже потолка в качестве тихой охраны.
— Я не твоя, — сказала я жарко Кормелю перед тем, как захлопнулась задняя дверь.
Запах ладана омывал, когда Кормель быстро продвинулся к двери, наклоняясь, чтобы посмотреть вниз на святую землю. Его губы сжались в гневе, и я была поражена, как он еще был жив. Практика, практика, практика.
— Ты. Я только что спас твою жизнь.
— Я могла с ним справиться, — ответила я, и разгневанный взгляд Кормеля, в конце концов, вернулся ко мне. Его брови поползли вверх, насмехаясь. — Я просто не хотела причинять ему боль.
— Несомненно. Я думаю, его план состоял в том, чтобы ты его убила. И что тогда? Тебя обвинили бы в убийстве, и никто, кроме тебя не видел его немощным. Ты могла бы сбежать в безвременье, но мы все знаем, как ты к этому относишься, Рейчел.
Он был прав, и это тяготило меня.
— Меня от тебя тошнит, — сказала я вместо этого, третируя его, чтобы он вышел из себя. — Вы вдвоем поедете на кровавую оргию, ты предлагаешь ему своих детей так, будто они — конфеты. Без любви, без заботы. Айви была права. Почему я должна помогать вам найти ваши души?
Кормель нагнулся, чтобы поднять шляпу и очистить ее.
— Потому, что я здесь, чтобы спасти твою жизнь. — Я вздохнула с недоверием, и он повернулся, чтобы целиком и полностью смотреть на меня. — Я присоединяюсь к Феликсу в его кровопролитии, так что он не убьет моих детей из-за своего горя на солнце. Я буду там, таким образом, он не возьмет слишком много или не будет слишком зверствовать от их желания противостоять ему. Я очень сомневаюсь, что буду наслаждаться, наблюдая, как старик вытягивает свою пищу. — Его взгляд стал далеким. — Не будет ни изящества, ни красоты. Я надеялся, что он сможет восстановиться, но это будет не на долго. — Его глаза встретились с моими. — Они не могли мне сказать, что уход за старым вампиром и молодежью будут моей обязанностью, когда я брался за эту работу.
Все было так, как я и думала. Феликс колебался и быстро терпел неудачу, волоча Нину вниз за собой. Это было так безобразно.
— Айви пытается сохранить и их жизни, — тихо сказала я, и плохое настроение Кормеля, казалось, заколебалось, когда он увидел, что я смягчилась. — Разве это не будет иметь какое-то значение?
— Она еще и нарушила правила. Он сошел с ума, Рейчел. Он сошел с ума, и никакая кровь не сможет спасти их, но Айви нарушила правила, вмешиваясь. Оэм уже потерян, но его окончательная прогулка на солнце и уход Нины, заставили его потерять над собой контроль. — Кормель наклонился, чтобы выглянуть в холл, его мысли уже были в машине и в остатках ночи. — Они должны будут пристрелить ее как собаку, чтобы остановить ее, как только она начинает искать утешение. Как это будет, если он возьмет себя, или утянет еще кого-то, но твоя Айви хочет снова любить, и так мы все страдаем, чтобы ты могла спасти ее душу, то есть спасти и всех нас.
Дженкс стрелой влетел в кухню, принося с собой запах золы из камина. Он выглядел возбужденным, что Кормель по-прежнему был здесь, и неживой вампир поднял усталые руки, чтобы показать ему, что он уходит.
— Мои дети будут страдать от унижения и боли в этот вечер из-за тебя, — сказал он, и мой желудок сжался от вины. — Все мои дети заплатят стоимость возможного выживания Нины. Все — чтобы один вампир был счастлив. — Кормель надел шляпу и застегнул пальто. — Я иду на это сознательно. Но ты дашь мне то, чего я хочу, Морган. И скоро.
Я задрала подбородок, и пыльца Дженкса превратилась в сверкающее золото.
— Это звучит как угроза.
Он улыбнулся из-под полей его шляпы. Это была улыбка, которая спасала мир, и на мне она закончилась.
— Это так и предполагалось. — Кормель вышел в коридор, затем сделал паузу. — Я знаю, что ты занята починкой линий, так что я готов ждать, но Рейчел, я не буду ждать, как Оэм. — Его лицо потемнело, зрачки расширились, а глаза стали черными. — Я не буду служить оболочкой, жалеющий себя и мечтающий о солнце, когда я узнаю, что моя душа потеряна ко всем чертям. Если Айви снова уедет из Цинциннати, я сам ее убью. Скажи ей это за меня.
Ежась, я обхватила себя руками.
— Я хочу вернуть свою душу обратно. Найди ее.
Между моим вдохом и выдохом он исчез, скрип закрывающейся двери был единственным звуком, отмечающим его уход. Дрожа, я села на стул Айви.
«Если Айви снова уедет из Цинциннати, я сам убью ее», — сказал он.
Я так не думаю.
Переводчики: maryiv1205
Глава 20
Кафе «Джуниорс» было пугающе занято, в столь ранний час клиентура была в основном человеческая, люди, спотыкаясь, бродили в поисках своей первой чашки кофе. Либо люди ценили свой кофе больше, чем внутриземельцы, либо маркетинговая политика Марка, что демоны пересекали линии ради кофе, приносила дивиденды. Я не могла не заметить, что пол был покрыт кругами и спиралями, и я подумала, был ли доступ к задней двери также изменен. Вокруг громко разговаривали, а музыка звучала выше, разрешенного децибела, это причиняло мне головную боль. Я искренне сочувствовала редким внутриземельцам, обвиненным в том, что они ели людей. Люди были раздражающими и противными, когда они думали, что никто не слышал их.
Ответственность за мое настроение не могло быть полностью возложено на шум и ранний час. Я не ложилась спать до тех пор, пока Айви не вернулась домой, а затем встала в сумасшедшие семь утра, чтобы попасть сюда точно в 7:35. Но если мое настроение и было плохим, то Айви заставила меня забиться в угол темной кабинки, которую мы смогли получить. Три битника сетовали на несправедливость жизни и издательской индустрии в той кабинке до тех пор, пока Айви не встала над их столиком с ее Гранде и мрачным настроением, они сразу же подхватили листы бумаги с двойным интервалом и красные карандаши и переместились за столик, на который попадало солнце.
Настроение Айви улучшилось, когда большее количество ее напитка оказалось внутри нее, она склонила голову над чертежами музея, но если мой вечер с Феликсом и Кормелем был беспокойным, то пребывание Нины в безопасном доме было ужасным. Как Айви и ожидала, Нина разозлилась при одном только предположении, что без устойчивого подавляющего ощущения Феликса, ясности восприятия, и силы, которую он давал ей, она быстро выйдет из-под контроля. Айви доставила ее до дома как раз вовремя.