— Я сразу к делу, — заявил Крониш. — Звонил Хоббс. Жаловался.
— Тебе звонил?
— Ты пропустил вчерашнюю встречу.
— Погоди, — нахмурился Тим. — Я ведь договаривался с Питером. Питер должен был приехать на слушание. Где, черт дери, его носило?
— Скажи-ка мне, Тим…
— Что?
— Кто ведет это дело? Кто из вас партнер? Питер?
— Вот именно, Майк, кто ведет дело? Я не могу послать Питера на заседание?
— Ведешь ты, допустим. Но если мне — мне! — звонит недовольный клиент…
— А если веду я, то я и решаю, самому идти или отправить Питера.
Крониш потер переносицу и уронил руку обратно на колено, откидываясь в кресле. Повисло молчание.
Среди прочего Крониш прославился в компании тем, что однажды выставил счет за двадцатисемичасовой рабочий день. Если прыгать по разным часовым поясам, такое вполне возможно, — проработав сутки без перерыва, Крониш сел на самолет до Лос-Анджелеса, где продолжил трудиться уже по западному времени. Соответственно, заполняя табель нагрузки за ту неделю, он с полным правом увеличил астрономические сутки на несколько часов. С каким удовольствием Тим сейчас перемахнул бы через стол и сожрал бычье сердце незаслуженного баловня судьбы, сидящего напротив…
— Нянька этому дерганому нужна, — произнес он, прерывая молчание.
— Этому дерганому нужен оправдательный приговор, — ответил Крониш.
— Вот именно. И именно поэтому меня не было на слушании. Зачем, спрашивается, я тут носом землю рою? Это ведь даже не заседание, а просто так, за руку его подержать. Вот что, Майк, при всем уважении — не лезь, а? Я со своим клиентом сам разберусь.
— Не забывай, насколько он нам выгоден.
— По-твоему, я нуждаюсь в напоминаниях?
— Значит, ты пропустил встречу, чтобы поработать над материалами?
— Майк, ради бога, отстань.
Секунду двое партнеров буравили друг друга взглядом. Потом Крониш скосил глаза, и Тим, проследив, куда он смотрит, увидел стоящий в углу рюкзак.
— А это зачем?
— Что?
— Рюкзак, — указал подбородком Крониш.
— Обычный рюкзак.
— Ты ведь с ним, кажется, и по кабинетам ходишь?
Вот сейчас возьму и признаюсь, мелькнуло у Тима.
Покажу Майку статью в «Новоанглийском медицинском вестнике» и подробно обрисую, каково это — из последних сил бороться с клеймом чокнутого. «Понимаешь, Майк, пока неизвестно, физическое это расстройство или психическое». Выложу все как есть, и Майк откликнется с несвойственным ему сочувствием и пониманием, потому что, в конце концов, все мы люди, и каждый может вдруг заболеть или даже умереть.
— Ладно, слушай… — Он выдержал паузу. — Перспективы у нас неважные.
— У кого это «у нас»?
Тим вздохнул поглубже.
— У Джейн рецидив рака.
Крониш тут же подобрался. Подавшись вперед, он сложил ладони домиком, словно в молитве, и впился в Тима взглядом. Между бровей залегла надлежащая страдальческая складка.
— Вот черт… — проговорил он.
— Да.
— Это ужасно.
Воцарилось почтительное молчание.
— Чем мы можем помочь?
Именно этого вопроса он и ждал. Но сначала выдержать еще одну паузу…
— Просто дайте мне спокойно заниматься делом.
Крониш поднял обе ладони вверх.
— Пожалуйста, занимайся.
Вскоре он удалился. Только после его ухода Тим сообразил, что мнимый рак Джейн все равно не объясняет, зачем ходить по кабинетам с рюкзаком. Крониш с его цепким юридическим умом вряд ли упустит эту нестыковку. Наверное, уже обратил внимание и подозревает, что вся история шита белыми нитками. Однако пока у него отложилось только одно слово — «рак». Все остальное пролетело мимо. Таково преимущество — завидное и печальное преимущество — знакомой всем смертельной болезни.
Небо окрасилось в свинцово-серый, словно борта линкора. Тротуар Бруклинского моста и паутина металлических тросов идеально гармонировали с угрюмым фоном. Тим поднялся на мост и миновал первую арку. Внизу пенилась фестончатыми узорами бегущая в гавань Ист-Ривер. Решив, что он здесь один, Тим попытался выплеснуть душившую его ярость, завопив во все горло под свист налетающего ветра, но сразу за аркой обнаружил слившуюся в объятиях парочку, фотографирующую себя с вытянутой руки. Парень с девушкой отпрянули в испуге, прижимаясь к кирпичной опоре.
Подъем кончился, между первой и второй арками парапет шел горизонтально. Тим почувствовал, что его кто-то нагоняет, но не обратил внимания, пока прохожий, поравнявшись с ним, не спросил:
— Не вы, часом, защищаете Хоббса?
Тим обернулся. А этот откуда вынырнул? На мосту никого, парочка у арки уже исчезла.