— Могу я?.. — внезапно выпаливает она, пока тишина снова не протискивается между ними, и всё равно вздрагивает от собственного голоса, — ...пройтись по деревне?
Парень кивает. Его спутница продолжает сидеть на месте и он обращает к ней серые с лиловым отливом глаза.
— Ты... доверяешь им?
— Я впервые встречаю взрослых некромантов, — честно отвечает он. — Нет, не так, впервые встречаю некромантов с пробуждённой искрой. А раз они избежали Ордена, значит, у них есть или были те, кто помог им скрыться и научиться чему-то. В родной деревне меня сразу же выдали Ордену. Я даже не подозревал, что внутри меня скрыт талант к некромантии. Но пришли они и приговорили меня к смерти. Или к чему-то ещё более худшему... Когда моя непробуждённая искра умерла окончательно, меня, еле живого, выбросили к остальным, менее удачливым и умершим на месте детям. Сам не помню, как выбрался и выжил. Не знаю зачем. Я и дня не провожу без сожалений о том, что не умер там...
«Попадись я Ордену снова, они убьют меня не задумываясь. Я не смогу защитить ни тебя, ни себя», — мысленно заканчивает маг.
Он смирился со своей беспомощностью и хотел закрыть глаза на явившихся некромантов, но горькие воспоминания, унижение и боль вспыхивают в груди. Он отворачивается, не желая делиться этим с девушкой. Чтобы защитить её, ничего другого, кроме как принять предложение, не остаётся. Вот только силы и желание бороться угасли вместе с искрой. Единственное, что правит им сейчас, желание исчезнуть. Разве что эти красивые глаза хочется увидеть хоть ещё разок. Но не такие, как сейчас, переполненные одиночеством и тоской.
Дверь скрипит, прерывая мысли носителя мёртвой искры. Выбежав из дома, дочь наместника теряется. Деревня не похожа на ту, в которой она жила, тем не менее некоторые общие черты причиняют боль. Остановившись на тропе меж домами и огородами, девушка замечает, что здесь нет тяжёлого унылого застоя, как дома. Напротив, южане дружелюбно переговариваются и помогают друг другу со сбором урожая, ухаживанием за полями и зверьми.
Спохватившись, носительница небесной искры отыскивает удаляющиеся спины некромантов и спешит за ними. Спешит в меру, как привыкла. Они скрывается в лесу, на холме, а девушка всё не может их нагнать, не прекращая думать о том, что её беспокоит. В отличии от неё, некроманты постоянно следят за окружением, ведь скрываться — значит, быть на стороже. Они почувствовали хвост сразу же, но не подали виду. Лишь в лесу, скрывшись от взглядов южан, они останавливаются и ждут появления ничего не подозревающей девушки. Она испуганно вздрагивает, случайно натыкаясь на них, и не знает, как себя вести.
Листва шуршит над головой, закрывая ясное голубое небо от трёх пар глаз. Или не совсем. Первым это замечает Одиннадцатый.
— Впервые вижу такой красивый цвет.
— Впервые слышу такой печальный и нежный звук, — соглашается Первый.
В непонимании сложив руки на груди, дочь наместника начинает жалеть о поспешном решении.
— Кто ты? Тебе что-то нужно?
— Я... мой отец обещал дать мне имя в день совершеннолетия, но на деревню напали... мой знакомый.. он спас меня...
Как и обещали, про Шинда они не говорят ни слова.
— Ваша встреча не случайна, — предупреждает седовласый. — Звуки всего мира отзываются на ваши искры. Не знаю, добрый ли это знак или вас ожидает нечто страшное, но что-то точно свяжет ваши судьбы.
— А... эм.. могу я спросить?
От слов некроманта дочери наместника становится не по себе, только отступить сейчас будет глупо.
— Конечно.
— А Орден... что это такое? Что такое искра?
Переглянувшись, некроманты мысленно соглашаются и по очереди отвечают.
— В мире существует две энергии — живая и мёртвая, — начинает Первый. — Мы носители мёртвой, а Орден — живой. Проще говоря, они сборище магов, черпающих силу от молитв к Серому богу. Они живут обособленно ото всех на западных землях и пытаются уничтожить нас, некромантов. В отличии от нас, рождающихся в тех землях, где умирают люди и животные, белые маги рождаются лишь в семьях, возносящих молитву своему богу. Надеюсь, я не слишком сложно объяснил?