— Это не ты остановил бурю... — спокойно отмечает сероволосый и обращает взгляд на почерневший и засыпанный землёй холм. — Кто вы?
Первый и Одиннадцатый взбираются на холм и слышат голос безымянного:
— Мне нужна ваша сила. Идите со мной.
— Ох... — едва слышно изумляется зеленоглазый.
Первый соскальзывает вниз и становится рядом с безымянным. Гнетущая тишина и не думает быть нарушена после столь наглой просьбы и Первый пытается пояснить:
— Мы собираем некромантов, готовых рискнуть напасть на Орден и изменить сложившиеся порядки. Мир на грани изменений. Если мы вмешаемся сейчас, сможем повлиять на него.
— Напасть на Орден? — усмехается черноволосый, подогнув ногу и запрокинув голову к светлеющим облакам, словно намерен насладиться солнечными лучами. — Как же смешно звучит. И чья это идея? Дайте угадаю, ничтожества, выжившего после поимки Ордена и сбежавшего оттуда с целью отомстить, — рассмеявшись, некромант ещё сильнее напоминает озлобленного на весь мир ребёнка. Он внезапно замолкает, резким движением вскидывает меч, указывает им на безымянного и склоняет голову. — Пробуди свою искру и я сделаю то, что ты от меня хочешь, дам тебе свою силу. Только докажи, что это и правда возможно, ладно?
Выдержав насмешливый взгляд, безымянный молча оборачивается на второго собеседника. Недовольный его поведением, парень опускает меч и обращает внимание на того, кого чуть ранее собирался убить.
— Я пришёл усилить искру. Мне не интересна война.
Развернувшись, некромант с суровым взглядом и невозмутимым лицом собирается уйти, но на его пути оказывается южанин. Протянув руку, тот хитро улыбается и говорит:
— У тебя есть имя, приятель? Есть те, кто мог его дать тебе?
— Нет, — без промедления и эмоций отвечает парень.
— У меня и у них тоже, — улыбка становится шире. — Именно поэтому мы хотим создать место, где у каждого будет имя. А как на счёт тебя? В какой месяц ты рождён?
— В месяц Пробуждения...
— В таком случае, буду звать тебя Третьим, а ты ко мне обращайся Одиннадцатый, так как я рождён в месяц Красных Звёзд и Конца Охоты!
Выражение сердитого и в то же время спокойного лица не меняется, но ответ звучит с толикой презрения:
— Какая глупость... ребячеством и безрассудством мир не изменить. Нет... даже если не станет Ордена, ничего не изменится. Людей и их отношение к нам не изменить. Вы можете избавиться от одной опасности, но не успеете обернуться и защититься от другой, более беспощадной.
Растерявшись, как и всегда в похожие моменты, южанин обращает взгляд к другу:
— Хм-м, что скажешь, Первый? В конце концов, решил найти союзников именно ты.
Ответить седовласому не позволяет сидящий на надгробии мечник.
— Если я присоединюсь к вам, меня станут называть Вторым, так? Как-то это не весело. Каков ваш план? Скольких вы хотите собрать? Какова... ваша цель на самом деле и почему мир на грани изменения именно сейчас?.. Вы осознаёте, что после уничтожения Ордена вас возненавидят ещё сильнее и что не все из вас вернутся живыми? Особенно ты, тот что потерял искру.
После прозвучавших слов облака застывают, проливая тусклые лучи света на сидящего на надгробии некроманта, остальных же продолжая скрывать в тени.
— Жертв не будет. Нам лишь нужно собрать достаточно сил, — заверяет Первый.
Безымянный отказывает давать обещание вслух, лишь встречается с собеседником взглядом. В серых с лиловым отливом глазах заметна мрачная решимость. Словно испугавшись, облака расплываются и рассеянный свет освещает кладбище и всё вокруг, вновь позволяя живущим на земле взглянуть на темноватое после ливня небо.
— Тогда вам достаточно сказать, что мне следует сделать, — пожимает плечами мечник. — Прошу учесть, что моё пламя бьёт нестабильным ключом. Если хотите использовать меня, наилучший вариант массовое поднятие мертвецов или что-то вроде этого, только контролировать их я не смогу.
— Ха, да ты бесполезен, хоть и хвастаешься! — южанин неведомым образом оказывается у надгробия и бьёт Второго по плечу. — Давай дружить?