— Пахнет... ложью?..
На первый взгляд ничего необычного в деревне нет. Оставив пока свои ощущения без должного внимания, маг обращается к прохожему и интересуется кузнями или лавочками оружейников. Получив вполне обычный ответ, направляется по указанному пути.
По долгой дороге сюда Четвёртому пришлось выполнить просьбу селян одного крохотного поселения. Недалеко от них завёлся страшный зверь, нападающий на людей, осмелившихся войти на его территорию. Увидев всемогущего посланника Серого бога, они взмолились их спасти. Вот только, сражаясь со зверем, он повредил меч, а без него скрывать искру стало сложнее. Тогда маг решил пойти в деревню, где есть кузня или оружейная.
Нахмурившись и замедлив шаг, Четвёртый прикладывает руку к груди. С каждым проведённым здесь мгновением становится тяжелее дышать. Подобное случается лишь когда он чувствует ложь. Парень останавливается и смотрит в небо. Серые облака закрывают небо от взоров, словно защищая, ведь ни запаха, ни прохлады приближающегося дождя не чувствуется. Закрыв глаза и прислушавшись, беловолосый опускает голову. Если сперва он не мог понять источника беспокойства, теперь хотя бы предполагает, чем тот может являться. Приостановив пробегающего мимо мальчишку, маг уточняет, нет ли поблизости кладбища. Вот только в ответ получает не совсем то, чего ожидал. Кладбища поблизости нет, лишь пепелище за рощей, где на ветру развивается прах сожжённых жителей.
«Каким бы ни было погребение, от мёртвой энергии людям не избавиться...»
Взглянув на бледную ладонь в перчатке, на лиловые вены, по которым течёт эта энергия, он направляется в место её сосредоточения. Сам не понимает, как не заметил его по приходу. Настолько огромный источник пропустить мимо внимания способен только человек.
«Судя по необычному способу погребения, жители деревни не раз страдали из-за норои. Однако, даже если они стали сжигать погибших, это не должно было ничего изменить. Люди же этого не замечают...»
Нехорошее предчувствие лишь крепнет, когда Четвёртый входит в рощу. Если бы мёртвая энергия была видима, то она окутывала бы деревья чёрно-лиловым дымом. Тем не менее она не вредит деревне, а означать это может лишь одно — кто-то эту энергию контролирует.
***
— Мы сойдём здесь, — впервые раздаётся голос из повозки.
— Но мы ведь ещё не приехали? — неуверенно уточняет Одиннадцатый и переглядывается с южанином, пожёвывающим кусочек вяленого мяса.
— До деревни осталось не так уж и далеко... — прерывается тот от своего занятия ради ответа. — Сойдёте с дороги направо и вскоре увидите её.
Спрыгнув, некроманты провожают повозку взглядом.
— Что случилось?
— Идём.
Первому сложно объяснить, что именно он слышит, потому предпочитает просто показать, заодно и самому удостовериться. В том, что он слышит мёртвую энергию, южанин понимает и так.
— Надеюсь, это не местное кладбище или вроде того, — только и вздыхает он, мысленно негодуя от того, почему только люди хоронят мертвецов в земле, когда маги придают их огню. И проблем меньше, и природа не загрязняется, и некроманты тогда не рождались бы столь часто. — Когда вообще стали рождаться люди с мёртвыми искрами?..
— Спустя тридцать лет после последней войны. Как раз тогда образовался Орден и в противовес ему в местах, где скапливалась мёртвая энергия, рождались мы, — рассказывает на ходу Первый. — Я лишь предполагаю, что так было. Если точный ответ и знает кто-то, то лишь сам Орден.
— Война, значит... Но раз безымянный хочет начать новую войну, не значит ли это, что некромантов станет лишь больше?
Одиннадцатый хмурится, вспоминая разговор у костра.
— Не думаю, что вина лежит на безымянном, — во время отдыха в повозке седовласый размышлял о том, что видел и слышал. Теперь он может поделиться своими мыслями. — С самого начала его мелодия была странной, а после возвращения в компании с Шинда и пробуждённой искрой стала совсем неразличимой. Мне хотелось закрыть уши, пока он был рядом. Не могу описать, на что она похожа. Она не цельная и не естественная. Шинда что-то с ним сделали.