- А мы аккуратненько, они не заметят, - слышу уведомление в его телефоне. – Такси подъехало, красавица.
***
Всю дорогу Берт молчит и только когда мы, проехав полгорода останавливаемся и выходим он начинает что-то объяснять.
- Злая киска, - опять говорит он, и я закатываю глаза. - Мы с тобой пройдем пару домов по дворам. Потом я кое-что проверю, и если нам повезет сделаем дело быстро, если нет, придется караулить. Поняла?
- Что мы должны украсть?
- Знания, - с пафосом говорит он и смотрит куда-то вдаль.
С ним совершенно невозможно разговаривать.
Я иду за ним, послушно проскальзываю во дворы. Чувствую, как тянет ноги оттого, что я не привыкла так много ходить.
Берт понимающе наблюдает за тем, как я присаживаюсь на скамейки и неловко улыбаюсь.
- Задумка с тем, чтоб держать тебя взаперти с трех лет это конечно… атас, - комментирует он. - Твой муж просто умничка.
- Итан заботится обо мне, и тогда заботился, - огрызаюсь я.
- Угу. Но мог бы обратиться ко мне и проблем бы не было, ты была б под моей защитой. И всё было бы нормально.
- И тогда я бы бегала с тобой по дворам с трех лет? - уточняю я.
- Скорее всего, да, - улыбается он. – Не буду я держать у себя антимага и постоянно ощущать, что меня прикончат из-за него за «спасибо». Нет уж.
- Вот и Итан о том же подумал.
Берт качает головой, и не отвечает.
В конце концов Берт просит меня постоять и подождать его. Он уходит куда-то за дом, а я чувствую себя очень неуютно. Страшно неуютно.
Я вдруг осознаю, что я впервые на улице одна. Вообще. Куда мне идти? А если он не вернется? Как далеко Итан, выследил ли он нас или потерял наш запах, когда мы ехали?
Сердце стучит быстрее и быстрее и кажется, я сейчас сойду с ума от навалившейся паники, но слышу вдруг странный свист.
«Кс-кс, кс-кс».
Поворачиваю голову на звук и вижу Берта, который жестом приглашает меня идти за ним.
- Это что было? Условный знак?! Почему ты раньше мне о таком не сказал? - спрашиваю я, подойдя к нему ближе.
- Так кошек зовут, - смеется он. - Ладно, хотел пошутить над тобой, но у тебя слабый бэкраунд. Успокойся, сними серьезное лицо. У нас открытая дорога, квартира пуста.
- Чья квартира?
- Вечного. Он охраняет кое-что, и оставил это кое-что без присмотра, а мы одолжим.
Сердце снова отплясывает ритм африканских танцев.
- Мне страшно, - говорю я честно.
- Не переживай, это быстро. Он ничего не заметит, мы одолжим и тут же вернем на место.
Он ведет меня в подъезд пятиэтажного дома, внутри все выкрашено в зеленые и белые цвета и воняет краской так сильно, что хочется закрыть нос. Видимо красили совсем недавно.
Берт поднимается на второй этаж и зовет меня жестом.
- Камер он не ставил, понадеялся только на магию, так что одной проблемой меньше. Впитай всю защиту из этой двери, - говорит Берт и становится поодаль от двери, пропуская меня.
Впереди обычная дверь, деревянная, кажется хлипкой. Я подношу руку.
- Я не чувствую магии,
- Сосредоточься, - говорит Берт, и я слышу, по голосу что злится.
- Я не чувствую её, если бы что-то было я бы уже на это повлияла, - повторяю я.
- Ты просто напугана, успокойся.
Я качаю головой, вижу по лицу Берта что он в бешенстве, но сдерживается и ничего не говорит. Я должна быть идеально обучена антимагии. Конечно же! Правда, как и кем, он не уточняет.
Я обвожу взглядом место, где мы оказались. На окне стоят несколько фарфоровых кукол, высоких и красивых, но мне от них становится едва ли не тошно.
Я не могу этого объяснить, словно они мерзкие, грязные. Что-то неприятное, отвратительное хотя это всего лишь куклы.
- На что ты смотришь? – слышу Берта.
- На кукол.
- Что с ними? - раздраженно спрашивает Берт.
- Ничего, - фыркаю я и снова оборачиваюсь на Берта. – Что делать будем?
- Что с куклами? - повторяет он.
Закатываю глаза. Как же с ним… сложно!
- Они неприятные, - фыркаю я.
- Какие?
- Грязные.
Мне кажется, Берт должен засмеяться или выразительно приподнять бровь, но он оборачивается на куклы сам и смотрит с большим интересом.
- Я идиот. Второй раз говорю это за сутки. Магия не на двери, на куклах чтоб не всякий мог с порога сломать защиту. А если магически попробуешь снять, куколки и примут. Очисти их, Ева. Убери из них эту мерзость. Давай-давай!
Он так взбудоражен что немного меня пугает. Я снова смотрю на кукол и кажется, будто тошнота подступает к горлу. Тот салат был явно лишним.
Подхожу к ним, касаюсь фарфора и ощущаю как мерзкой, липкой струйкой магия входит в мою кожу. Это ощущение оказывается неприятным, я морщусь, и, кажется, издаю какой-то полустон.
- Прости, милая киска, - слышу шепот Берта будто сквозь туман. – И за то, что не верил в тебя и за это… прости, кися. Но так надо.