И с этими словами он уезжает. Я нажимаю кнопку маминой квартиры, мои плечи опускаются, когда я рассеянно ем батончик «Сникерс».
Может быть, мне стоит приберечь его для того, чтобы мы с мамой посмотрели фильм, а не Дневник Памяти.
Я ввожу код её квартиры и захожу внутрь, всё ещё покусывая шоколад.
Внутри темно, единственный свет исходит из её комнаты. Я просто нахожусь за её пределами, когда звуки проникают внутрь.
Стоны. Вздохи. Удары плоти о плоть.
Мои щёки пылают. Наверное, мне следовало сначала позвонить. Но опять же, Люсьен почти не приходит в мамину квартиру, и я вроде как думала, что у них были несексуальные отношения.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, когда слышу безошибочно узнаваемое имя.
Мои пальцы медленно открывают дверь. То, что осталось от моего Сникерса, падает на землю. У меня шрамы на всю жизнь.
Мама лежит на спине, пока мужчина жёстко трахает её.
И этот человек — не Люсьен.
Это папочка.
Глава 41
Сильвер
Мы втроём сидим в маминой гостиной.
Сказать, что воздух неловок и полон напряжения, было бы преуменьшением века. Я не так представлял себе наше семейное воссоединение.
Мама завязывает атласный халат вокруг ночной рубашки и продолжает трогать свои волосы, пытаясь привести в порядок растрёпанные светлые пряди.
Папа выглядит совершенно нормальным, весь заправленный в свой костюм, как будто он родился в нём.
Боже. Я не могу поверить, что застала своих родителей за сексом. Сейчас это еще более тревожно, учитывая, что они больше не женаты.
Они сидят рядом друг с другом, а я напротив них, сложив руки на груди, как судья, собирающийся привлечь к ответственности своих подзащитных.
Мама одаривает меня неловкой улыбкой.
— Это не то, чем кажется.
Я морщу нос.
— Я думаю, что видел именно то, чем это кажется.
— Принцесса. — Папа прочищает горло. — Нам жаль, что тебе пришлось быть свидетелем этого.
— Разве тебе не следует больше сожалеть о других людях? Я не знаю, Хелен и Люсьен?
— Люсьен и я просто друзья, Куколка. Мы выходим вместе только для того, чтобы избежать хлопот с поиском пар на бесчисленные мероприятия, которые мы посещаем.
— Тогда как насчёт Хелен? — Я вздёргиваю подбородок в сторону папы. — Как ты мог так поступить с ней?
Мама изучает свои красные ногти.
— Они не сексуально активны.
— Синтия, — возмущается папа.
— Что? — Она притворяется беззаботной. Сильвер достаточно взрослая, чтобы понять это. Она сама сексуально активна.
— Мне не нужен был этот образ.
Папа смотрит на меня странно, почти с ужасом, как будто он только что понял, что я больше не его маленькая девочка.
— Мама! — Мой голос понижается. — Откуда ты это знаешь?
— Я знаю о тебе всё, Куколка. Ты думаешь, я не заметила бы, что ты влюблена?
— Я-я н-не влюблена. — Я прочищаю горло. — В любом случае, дело не во мне. Папа?
— Мы с Хелен поженились только для удобства. Она понятия не имела, как распорядиться состоянием, оставленным Уильямом, поэтому я предложил свою помощь. Одно привело к другому, и мы как бы заключили партнёрство.
— И брак. — Мама фыркает. — Она думала, что, если ты будешь у неё достаточно долго, ты, вероятно, попадёшься на её милость. Эта женщина — змея.
— Синтия, — папа делает еще один вдох.
— Всё равно, это неправильно, папочка.
Я такая лицемерка. В конце концов, я трахаюсь с его пасынком под его крышей каждую ночь.
— Разве ты не всегда хотела, чтобы мы были вместе? — спрашивает мама. — Ты планировала это годами.
— Не за счёт чужого счастья. Это неправильно со стороны Хелен, и ты это знаешь, папа. Это твои основные принципы, и ты предал их.
— Сильвер! — Мама усмехается. — Я не могу поверить, что ты принимаешь сторону этой змеи, а не своей матери.
— Она права. — Губы папы растягиваются в натянутой улыбке. — Мне жаль, что я разочаровал тебя, принцесса.
— Дай мне, блядь, передохнуть. — Мама вскидывает руки в воздух. — Значит, теперь я плохой парень во всем этом?
— Не выражайся, Синтия, — папа понижает голос.
— Ты не возражал против языка, когда трахал меня раньше.
— Мама!
— Синтия!
Папочка говорит в то же время.
— Хорошо. — Мама резко вскакивает. — Я всегда ошибаюсь. Я всегда говорю неправильные вещи. Очевидно, я не могу наладить какие-либо личные отношения и вместо этого должна сосредоточиться на своей работе. Если моя собственная дочь и мужчина, которого я считала любовью всей своей жизни, не понимают меня, бесполезно продолжать пытаться. Возвращайся к своей нежной, милой Хелен.