— Скучаешь по мне?
Я улыбаюсь, все еще сжимая свою книгу.
— Скучаю по тебе? — Она повышает голос. — Скорее, я здесь, чтобы задушить тебя.
— Ха. Я думал, что я единственный, кто задыхается.
Она сует свой телефон мне в лицо. Это разговор между ней и Эйденом не так давно.
Эйден: Нэш трахнул Джонссон из команды по лёгкой атлетике.
Сильвер: Какого хрена?
Эйден: Я подумал, что тебе следует знать.
Вот ублюдок.
Он должен знать, что я сказала Эльзе, чего я и ожидал, учитывая, что Ксандер был там, а Эльза выглядела так, словно была на грани срыва.
Чего я не ожидал, так это его ребяческих способов отомстить.
Впрочем, шутка в его пользу. Его сообщение привело Сильвер прямо в мою комнату.
Я тот, кто сжёг корабли. Враг перед ней, а море позади неё.
— Когда это было? — выпаливает она. — Как ты смеешь трахать её?
— Я не понимаю, почему я не должен этого делать. — Я притворяюсь, что мне скучно. “— У тебя есть жених. Почему у меня не может быть приятеля по траху?
Её губы приоткрываются. Они дрожат, прежде чем она соединит их в линию, и я знаю, я просто знаю, что мне не понравится то, что она скажет дальше.
— Я тоже собираюсь завести себе приятеля для траха.
— Забавно. — Я заставляю себя улыбнуться. — Мы оба знаем, что ты слишком консервативна для этого.
— Ну, ты сделал меня менее консервативной в грёбаный день папиной свадьбы, так что, думаю, у меня больше нет принципов. — Она откидывает волосы. — Я пришлю фотографии.
Я прыгаю вперёд и тащу её за руку так сильно, что она визжит, падая обратно на кровать.
Я нависаю над ней, прижимая оба её запястья к матрасу, в то время как мои колени находятся по обе стороны от её талии.
Она смотрит на меня дикими, огромными опухшими глазами. Она плакала, совсем одна, в темных углах, чтобы никто — даже её мать — не видел боли.
Сильвер и её грёбаная фобия по поводу имиджа начинают действовать мне на нервы.
— Отпусти меня. — Говорит она ясным, твёрдым тоном. — Я устала играть в твои игры, Коул.
— Игры. — Я толкаюсь в неё, заставляя её губы приоткрыться, когда мой твёрдый член вонзается в её живот. Я не стал утруждать себя нижним бельём, чтобы она могла почувствовать каждую деталь. — По-твоему, это похоже на грёбаную игру?
— Ну, по-видимому, так оно и есть. — Говорит она тем же тоном, хотя и сжимает бёдра. — Я не буду твоим гарниром или твоей игрушкой.
— По-моему, это похоже на ревность.
— Пошёл ты, Коул. Ладно? Давай посмотрим, кто будет ревновать, когда я найду себе другой член.
— Ещё один член? — Моя челюсть сжимается. — Ты думаешь, что это когда-нибудь случится в этой жизни?
— Ты не можешь следить за мной двадцать четыре часа в сутки.
— Нет. Но я могу трахнуть тебя так сильно, что больше ни для кого ничего не останется.
Я хватаю её за обе руки одной из своих и задираю платье. Она пытается пнуть меня в промежность.
Я шлёпаю её по ногам, и она останавливается, с её губ срывается вздох. Воспользовавшись её ошеломлённой реакцией, я стягиваю с неё нижнее белье и свои брюки.
Она качает головой, когда я подхожу к её входу.
— Перестань сопротивляться мне, когда твоя киска сочится для меня. — Говорю я ей в шею, прежде чем вцепиться в кожу, оставляя засос на всеобщее обозрение. — Скажи мне трахнуть тебя.
— Н-нет.
— Если ты этого не сделаешь, мы будем здесь всю ночь.
Я скольжу головкой члена по её складкам, медленно и неторопливо, пока она не стонет, её глаза закатываются.
— Коул, прекрати…
— Скажи мне трахнуть тебя, Сильвер. На этот раз ты сам об этом попросишь.
— Нет! — Она скрипит зубами, даже когда её тело содрогается подо мной. — Я не гарнир. Ты не сможешь трахнуть меня после того, как погрузил свой член в кого-то другого.
— Погрузил свой член в кого-то другого, а?
Я кусаю чувствительное место на её горле, и она хнычет.
Её голос дрожит, и слезы застилают глаза, но она стоит на своём.
— Мне все равно, как сильно я хочу тебя, Коул. Я могу быть дурой ради тебя, я могу позволить тебе разрушить мои чёртовы принципы, но я не позволю тебе унижать меня. Я Сильвер Куинс. Я не делю с другими небрежных секунд.
— Ты никогда этого не делала.
Она моргает, глядя на меня сквозь слёзы разочарования, выступившие у неё на глазах.
— Ч-что?
— Тот раз на свадьбе тоже был моим первым.
Её губы приоткрываются, и она молчит так долго, что я начинаю подозревать, что она потеряла голос.