— Черт, Лиза. — Он резко выдыхает, его глаза темнеют. — Ты — запретный плод, и я не могу заставить себя бороться с этим. — Он протягивает руку и обхватывает мою шею, притягивая меня к себе.
Его губы прижимаются к моим, и все мысли улетучиваются, когда он побуждает меня открыть рот. Я позволяю ему войти, и его язык проскальзывает внутрь, электричество проникает в меня с каждым горячим движением.
Мое тело пылает. Я даже не представляла, что поцелуй может быть таким — мягким, но сильным, требовательным и страстным. Его поцелуй разжигает мой голод так, как я никогда не думала. Он переплетает свой язык с моим, обхватывая своими огромными руками мой затылок. От него исходит слабый привкус виски и ошибок. Мне кажется, что я стою на краю обрыва, и земля рушится подо мной, но я не могу найти в себе силы, чтобы беспокоиться.
Когда мы, наконец, расстаемся, в его глазах светится вожделение.
— Ложись на кровать.
На мгновение я застываю на месте. Неужели я действительно это делаю?
— Я сказал ложись.
Господи, как будто кто-то может ему отказать. Не тогда, когда он так просит.
— Сними трусики. Повязку на глаза, — инструктирует он.
Мне требуется мгновение, чтобы понять, о чем он спрашивает.
— Прости?
— О, думаю, ты меня услышала. — Он бросает мне кожаную повязку, которая висела на стене вместе с кучей других извращенных инструментов, таких как флоггер и наручники. Я даже не знаю, что это за инструменты.
Когда я не могу двигаться достаточно быстро, он берет на себя ответственность, поднимая и обхватывая мой затылок, чтобы закрепить повязку на моих глазах.
На моей коже выступили капельки пота.
— Почему повязка? — спрашиваю я, мой голос дрожит.
Он издает хриплый звук в глубине горла, который я чувствую до самых пальцев ног.
— Я хочу, чтобы ты почувствовала все. Каждое ощущение, проходящее через это восхитительное тело… — Его грубые кончики пальцев касаются моих сосков, и мое тело напрягается от потребности. — Когда я доставляю тебе удовольствие пальцами… — Он опускает поцелуй между моих грудей. — Моим языком. — Он засасывает сосок глубоко в рот и обводит пик своим талантливым языком. — И когда ты будешь готова, milaya… вот этим. — Он берет мою руку и кладет ее на свой напряженный член, все еще прикрытый брюками.
Мои легкие замирают. Каждое его прикосновение вызывает огненную бурю в моих нервах. Я никогда не испытывала такого желания, и оно посылает прилив влажного жара между моими бедрами.
Я дрожу от предвкушения, когда он хватает оба моих запястья своей огромной рукой. У меня нет времени спросить его, что происходит, — да он и не сказал бы мне, с его настойчивым желанием, чтобы я просто чувствовала.
В следующее мгновение он крепко связывает мои запястья вместе, а затем задирает их над моей головой. Я слишком шокирована, чтобы двигаться в течение нескольких секунд, но когда я наконец пытаюсь опустить руки, то не могу. Они к чему-то прикреплены.
— Роман, — предупреждаю я, не уверенная, что мне нравится эта потеря контроля.
— Все в порядке. Я держу тебя. — Его рука касается моей щеки, прежде чем я ощущаю теплый влажный язык, скользящий от одной груди к другой и обводящий мой твердый сосок.
Я громко стону. Ничего не могу с собой поделать. Мое тело горит, как рождественская елка, откликаясь на каждое его дыхание, каждое прикосновение и даже легкое касание кончиков пальцев.
Секс всегда был чем-то, что нужно пережить, и никогда не был связан с моим удовольствием. Но все, что делает Роман, направлено на то, чтобы мне было хорошо, и это лучше, чем я могла себе представить.
— Не двигайся. — Он зацепляет пальцем край моих трусиков и стягивает их с моих ног.
Смущение прокатывается по моей коже, и я сжимаю ноги.
Роман издал забавный вздох.
— Я так не думаю, milaya. Твоя киска — моя на всю ночь, помнишь? Я хочу хорошенько рассмотреть сокровище, которое только что купил.
О Боже, он хочет посмотреть на меня там.
— Я не могу, — визжу я.
Это уже слишком. Как я могу показать ему что-то еще, если я уже чувствую себя такой неприкрытой?
Но он не оставляет мне выбора. Его руки ложатся на каждое колено, и он мягко, но решительно раздвигает мои ноги.
Я замираю, выплескивая свое недовольство.
— Не-а, milaya.
Я подумываю отпихнуть его, но когда прохладный воздух касается моей киски, я резко вдыхаю.
— Идеально, — вздыхает он и проводит пальцем по центру моего ядра. Мое тело чуть не выгибается, его прикосновение вызывает прилив возбуждения.
Он обхватывает меня за колени и сгибает мои ноги, пока они не оказываются прижатыми к животу. Я думала, что это будет моей версией пытки — быть такой открытой и уязвимой, но вместо этого во мне вспыхивает похоть. Я никогда в жизни так не возбуждалась.