— Обязательно. Только никому не говори, что я звонила, хорошо? У меня нет возможности общаться с нашими родителями, но я хочу, чтобы ты знала, что со мной все в порядке.
На мгновение она замолкает.
— Конечно.
— И София?
— Да.
— Анатолий не вернулся в твою школу, не так ли? Или попросил тебя посетить еще одну деловую встречу?
— Нет, — медленно отвечает она. — Почему ты беспокоишься об этом?
Из окна я вижу, как Роман ставит насос на место и достает свою кредитную карту, чтобы расплатиться.
— Я просто хочу, чтобы ты могла сосредоточиться на школе и своих друзьях, не отвлекаясь на взрослых. В любом случае, удачи с пьесой. Позвони мне сразу после первого выступления. Я хочу все услышать.
Я прощаюсь с Софией и улучаю минутку, чтобы проверить свое торговое приложение. Получив телефон от Романа, я быстро сделала несколько покупок. Но сейчас, спустя всего несколько часов, я вижу, что пропустила пик распродажи.
Проклятье.
Я закрываю глаза и прислоняюсь затылком к стене.
Это тысячи потерянных долларов. В буквальном смысле слова, я не могу позволить себе выйти из игры в ближайшие несколько дней. Даже если я живу в этом пузыре и играю в дом с Романом, это не меняет того, что ждет меня по ту сторону.
Если я провалюсь… Что ж, провал — это не вариант.
Я топаю по лестнице ко входу в не самый маленький домик Романа, снег хрустит под моими сапогами.
— Мне показалось, ты сказал, что это уютный домик в лесу.
— Я преуменьшил? — спрашивает Роман, каждый вздох вырывается в виде заметной затяжки в хрустящем воздухе, пока он вводит код, чтобы отпереть дверь.
— Ну да. Это место просто огромное.
Он подмигивает мне и распахивает дверь.
Внутри домик кажется намного уютнее благодаря деревенским бревенчатым стенам и каменному камину. Могу только представить, как красиво он будет выглядеть, когда дневной свет будет проникать внутрь через широкую стеклянную стену.
— Что скажешь? — Роман делает шаг назад, чтобы оценить мою реакцию.
— Мне нравится, — признаюсь я, поворачиваясь кругом. — В нем чувствуется атмосфера шале (прим. Шале — это стильный, по-домашнему уютный и очень надежный в эксплуатации небольшой альпийский сельский дом). Это определенно не та хижина, которую я себе представляла.
— Когда-то он и был пустым. — Он опускает наши сумки у подножия лестницы и быстро осматривается. — Это место принадлежало семье моей матери на протяжении нескольких поколений. Я унаследовал его, когда она умерла.
— Прости. Когда она умерла? — мягко спрашиваю я.
— Когда мне было пятнадцать, но только когда мне исполнилось двадцать и я вошел в команду Максима, у меня появились деньги на ремонт. Снес все и начал с нуля.
Роман мало говорит о своем прошлом, и я не хочу лезть не в свое дело, но этот небольшой взгляд на историю его семьи кажется мне увлекательным.
Он начинает распаковывать продукты. По дороге сюда мы заехали за едой и одеждой, после того как я настояла на том, что не могу носить слишком большие футболки и треники Романа.
— Ты часто сюда заезжаешь? — спрашиваю я, прислонившись к прилавку.
— Не очень. — Он стоит ко мне спиной, поэтому я не вижу его выражения лица.
Я понимаю, что не очень-то помогаю, поэтому занимаюсь тем, что открываю бутылку вина, которую мы привезли с собой, и наливаю два бокала.
— Это место вызывает у меня не самые лучшие воспоминания.
— О? — Я сглатываю и делаю глоток вина, ожидая, что он продолжит, но он не делает этого сразу.
Вместо этого он поворачивается и упирается руками в мраморный кухонный остров, слегка покачивая головой.
— Моя мать умерла здесь.
У меня в горле образуется комок, и я тянусь к нему и упираюсь головой между его мощными лопатками. Роман застывает на месте, но его тело смягчается, когда я прижимаюсь к нему.
Я знаю, что это не мое дело, но не могу удержаться, чтобы не спросить:
— Что случилось?
Он тяжело вздохнул и повернулся ко мне лицом. Мои руки все еще обвивают его тело, и я наклоняю голову, чтобы посмотреть на него сверху.
— То, что случилось, темно и ужасно. Это не то, чем я хочу тебя обременять.
Мое сердце сжимается. Я не хочу оставлять его одного в темноте. Я хочу унести с собой часть его истории.
Я крепче сжимаю его руки.
— Это не бремя. Позволь мне быть рядом с тобой, даже если это значит просто выслушать.
Роман смотрит в сторону, выражение его лица противоречиво, по глазам пробегают тени. После долгой паузы он, наконец заговорил.