— Мой отец бил нас с матерью. Не очень оригинально, да? Пьяница, избивающий свою семью. — Он насмехается. — Я пытался вмешаться… Мне было неприятно видеть, как страдает моя мать. Однажды мы были здесь, я купался в озере, а когда вернулся в хижину, стало ясно, что он ее избил. Она выглядела нормально, не хуже, чем в другие разы, но у нее было кровоизлияние в мозг, из-за которого она впала в кому.
Он опускает детали, но я могу читать между строк. Мой желудок опускается к ногам, а ладони становятся липкими.
— Это ужасно в любом возрасте, но в пятнадцать лет ты был еще ребенком. — Я прислоняюсь головой к его твердой груди. — Мне так жаль. Тебе, наверное, тяжело здесь находиться.
Он отпускает горький смешок.
— Что-то вроде этого.
Я закрываю ладонями его лицо.
— Посмотри, как далеко ты зашел, несмотря ни на что.
— Я управляю преступным синдикатом, я не мать Тереза. — Он улыбается. — Я надеюсь, что мы вместе создадим несколько новых воспоминаний, чтобы стереть старые.
От его пристального взгляда у меня по телу пробегает нервная дрожь.
Я приподнимаюсь на цыпочки и опускаю поцелуй на его губы.
— Что бы тебе ни понадобилось, я здесь.
— Все, что мне нужно, — это ты, milaya.
Он откидывает мои волосы в сторону и осыпает поцелуями горло, медленно спускаясь вниз. Я наклоняю голову, чтобы открыть ему доступ, и с моих губ срывается стон.
В глубине моего сознания раздается голос, напоминающий мне, что я не могу быть его, но я игнорирую это. Этому голосу здесь не рады.
— У тебя есть я. — Я поворачиваю голову, чтобы прижаться губами к его губам.
Поцелуй начинается медленно, но вскоре становится все глубже. Каждое прикосновение его языка к моему вызывает дрожь по позвоночнику.
Тяжело дыша, он отстраняется, его глаза по-прежнему полузакрыты.
— Если мы продолжим, я трахну тебя здесь, на этом столе, а это совсем не то, что я планировал на сегодняшний вечер. Я не могу просто трахнуть тебя на первой попавшейся поверхности. Ты заслуживаешь большего.
— Я не против того, где ты меня трахаешь, главное, чтобы ты это делал.
Он выпускает дыхание в длинном, медленном шипении.
— По крайней мере, позволь мне сначала накормить тебя.
Роман утверждает, что умеет готовить, и, учитывая, что у меня нет ни малейшей надежды на кухню, я с радостью разрешаю ему попробовать.
— В таком случае я пойду наверх и распакую вещи.
Он скрещивает руки перед своей твердой грудью. На нем майка с V-образным вырезом, его татуировки проглядывают через воротник, и у меня сразу же пересыхает в горле.
— Нет, не распакуешь. Оставайся здесь. Мне нужен су-шеф.
Я морщу нос.
— Мои кулинарные способности жалки.
Он ухмыляется.
— Я использую тебя по назначению.
Он бросает мне фартук, и я повязываю его на талию.
— У нас будет папарделле с лесными грибами. Ты не против?
— Меня устраивает. — Я пожимаю плечами и тянусь за бокалом вина, который я налила ранее.
— Можешь начать с чистки и нарезки грибов. — Роман протягивает мне чистое кухонное полотенце и кладет на прилавок нож.
— Думаю, я справлюсь. — Я обращаю свое внимание на грибы, лежащие передо мной.
— Аккуратно протри грибы полотенцем. Их не нужно мыть в воде, — инструктирует Роман.
— Да, сэр. Я впечатлена, что ты готовишь сам, — признаюсь я, учитывая, что он может позволить себе целую армию частных поваров.
Он поднимает глаза от того места, где начал кипятить воду для пасты, и улыбается мне.
— Во имя полного раскрытия информации, я готовлю для себя не так уж часто. Но у меня есть повар — она научила меня этому рецепту.
— Чтобы произвести впечатление на дам, — поддразниваю я, хотя это вызывает небольшой приступ ревности.
— Есть только одна дама, на которую я хочу произвести впечатление. — Он опускается и целует меня в шею. — И она прямо здесь.
Я закатываю глаза, хотя мой живот подтягивается от желания.
— Ты сладкий болтун.
— Скорее, мне захотелось нормально готовить. Моя жизнь была совсем не обычной. — Он встает рядом со мной, берет очищенные мною грибы и с практической легкостью начинает их резать. — Моя мать так и не очнулась от комы.
Воздух вырывается из моих легких. Я хочу сказать что-нибудь утешительное, но не знаю что. Он продолжает сосредоточиваться на задаче, стоящей перед ним.
— Я не могу представить, каково это было. — Я прикусываю губу. — После этого ты был только с отцом?
— Нет. Я убил отца в тот день, когда узнал, что моей матери больше нет.