Что я должен на это ответить? Если это важно для Максима, я ему не откажу.
— Я буду охранять ее всю жизнь, — заверяю я его. И постараюсь не слишком увлекаться ее подругой.
— Я ценю это. Позаботься и о Лизе.
Максим ставит свою выпивку на барную стойку и отходит поприветствовать новых лиц, оставляя Павла смотреть на меня с ехидной ухмылкой.
— В прямом эфире напиши мне все подробности твоего девичьего путешествия. Ничего не упускай.
Удивительно, что мой обычно серьезный друг практически в восторге. То, что он меня достает, — одна из немногих вещей, которые приносят ему истинное удовольствие.
— Отвали. — Я сжимаю свой бокал так сильно, что он может разбиться в моих руках.
— Мне нужны фотографии.
— Тебе нравятся мои страдания?
Павел делает паузу.
— Да. Похоже, что да.
Я качаю головой.
— Все нормально. Четыре дня. Что может произойти за четыре дня?
Павел даже не пытается скрыть свой восторг.
— Не могу дождаться, когда узнаю. А теперь я прощаюсь с тобой… и желаю удачи.
Удачи?
Он отдает мне честь и небрежно подходит к симпатичной официантке.
И тут я замечаю причину его поспешного отступления. Катерина направляется прямо ко мне, незаметно, как кошка, выслеживающая свою жертву. К сожалению, я опоздал уклониться от ее приближения — все, что я могу сделать, это приготовиться к удару.
— Роман Васильев, — мурлычет она, в ее голосе звучит не слишком заметное приглашение. — Я и не подозревала, что ты будешь здесь, но какой приятный сюрприз.
Она наклоняется ближе, чтобы поцеловать меня в щеку, ее губы практически касаются уголка моего рта. Мне приходится бороться с желанием вытереть это место тыльной стороной ладони. Как и большинство представителей ее круга, Катерина Петрович дерзка, нахальна и бесконечно стремится быть в центре внимания.
Я понимаю, почему таких женщин, как она, тянет ко мне. Они жаждут острых ощущений. В ее жизни был комфорт, все привилегии преподносились ей на блюдечке с голубой каемочкой. Я — это вкус опасности, которым она может похвастаться перед подругами.
Половина сплетен о моих сексуальных подвигах — выдумка. Придуманные истории для светских львиц, чтобы они хвастались ими на своих коктейльных вечеринках. Обычно меня это не беспокоит, но… В последнее время меня это задевает.
— Неужели ты не знала, что я буду здесь? На вечеринке в честь сделки между нашим синдикатом и твоей семьей?
Она пожимает плечами.
— Я не обращаю внимания на все эти семейные дела. Есть вещи поважнее.
Я сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Понимает ли эта женщина, насколько глупо она звучит?
— Кстати говоря, в эти выходные на биеннале состоится одно художественное мероприятие. Почему бы тебе не пойти со мной? Это должно быть потрясающе.
В следующие выходные я буду присматривать за Кирой и неким запретным плодом в старом добром Лондоне. Что, по правде говоря, будет своеобразной пыткой. Хотя и не такой болезненной, как провести несколько часов в присутствии Катерины.
— Звучит заманчиво. Тебе стоит спросить Павла — он любит авангардное искусство. — Ложь. — К сожалению, я буду работать.
Катерина хмурится и прикусывает нижнюю губу в жесте, который, вероятно, кажется ей сексуальным, но на самом деле вызывает раздражение.
— О. — Она переводит взгляд на Павла, а потом снова на меня.
Я достаточно мужествен, чтобы признать, что Павел — симпатичный парень в духе мародерствующих викингов, но ему не хватает моего обаяния. Не то чтобы ему было наплевать, но дамам нравится немного флирта и подшучивания. Тем не менее, никто из нас не ищет отношений. Мы знаем, что слишком запутались для чего-то большего, чем просто интрижка.
Еще недавно я бы сказал то же самое о Максиме, но, наблюдая за тем, как он влюбляется в Киру, я по-новому взглянул на ситуацию. И все же, если где-то и есть женщина для меня, я ее не нашел. И уж точно не ту, что стоит передо мной.
— Может, в другой раз? — с надеждой спрашивает Катерина.
Я оглядываю комнату, пока мой взгляд не натыкается на Лизу. Она стреляет в меня глазными дротиками, полными яда, а ее челюсть сжата так сильно, что я опасаюсь, как бы она не сломала зуб. Злится ли она, что я разговариваю с Катериной? Нет. Но… может быть?
Я решаю проверить эту новую теорию, одарив Катерину большой, кокетливой, сверкающей ямочками улыбкой.
— Конечно, может быть, в другой раз. — Я скрещиваю руки в такой позе, которая, как мне известна, заставляет мои бицепсы вздуться. — Какими вещами ты любишь заниматься?