Боже мой… Я не могу поверить в то, что слышу. Мой отец действительно злой, но как Андреас может просто принять это?
— Как ты можешь с этим мириться?
— Я никогда не говорил, что я смирился. Я сказал, что принимаю это. Я любил свою мать до бесконечности. Я ненавижу ее выбор, но моя любовь к ней всегда будет со мной. — Его челюсть сжимается. — Я хотел убить твоего отца, когда понял, что это он убил ее. Я хотел покончить с ним. Но это ничего не даст мне. Она мертва и ушла, а я все еще здесь. Есть вещи, которые я хочу. Вещи, которые только он может мне дать. Ты делаешь то, что должна, сестренка, чтобы получить то, что хочешь. Ты впитываешь дерьмовые чувства раскаяния и гнева, отталкиваешь их в сторону и не отрезаешь себе нос, чтобы насолить своему лицу. Вот что я делаю.
— Отпусти меня! Убери от меня руки! — кричу я, пытаясь освободиться от его хватки.
— Нет, боюсь, я не могу этого сделать. Ты нужна как плата. Часть великого плана. Тебе нужно подписать еще один контракт. Перейдешь мне дорогу, и ты закончишь так же, как она, — усмехается он, переворачивая меня.
Он заставляет меня обойти стойку. Я кричу, когда вижу Присциллу, лежащую на земле в луже крови. Пулевые отверстия изрешечивают ее тело.
Я кричу и плачу, качая головой.
— Нет! Как ты мог? Как ты мог так с ней поступить?
— Побереги свои слезы, Эмелия Д'Агостино. Хуже некуда. Подожди, пока не увидишь, что я сделал с Массимо.
Ужас пронзает меня, когда он смеется, грубо и жестко.
Меня увозят, вывозят с территории, и никто ничего не говорит. Конечно, они бы не сказали. Я с Андреасом. Брат Массимо, один из самых доверенных людей, который может приходить и уходить, когда захочет.
Влад маскируется с помощью большой пары Oakleys и толстовке с капюшоном. Он довольно удобно проскальзывает на заднее сиденье черного седана. Любой из охранников или солдат, которые его видели, не могут как следует разглядеть его лицо, но, опять же, они не осмелились бы задавать вопросы Андреасу.
Когда Андреас говорит людям у ворот, что Массимо попросил его отвезти меня к нему, никто не задает ему вопросов. Логично, что я буду с его братом. Что он заставил своего старшего брата сопровождать меня с его охраной.
Я все время думаю, где охранники, которые следят. Кто наблюдает? Потом до меня доходит, что Андреас мог легко сделать что-то, чтобы никто не увидел, что он затеял. Это единственное, что имеет смысл. Только когда кто-то обнаружит тело Присциллы на кухне, они узнают. Даже тогда они никогда не догадаются, что Андреас мог убить ее. Я все еще в шоке. Люди, с которыми я сближаюсь, продолжают умирать. Я больше не могу этого выносить. Что я буду делать, если что-то случится с Массимо?
Вот почему я молчу, пока Андреас выводит меня. Я слишком боюсь дышать. Их рычаг давления на меня — смерть. Не моя. Нет, у них есть планы на меня, маленького старика, поэтому я не должна умирать. Они угрожают убить Массимо. Я не знаю, есть ли он у них вообще, но я подчиняюсь, потому что не могу пойти на то, чего не знаю. Я должна пойти на этот риск, броситься в беду, чтобы убедиться, что с ним ничего не случится.
Мы легко выезжаем с территории. Я молчу всю дорогу, дрожу под взглядом Влада, который все время смотрит на меня.
Я терплю два часа его ухмылок. Он смотрит на меня, облизывает губы, уставившись на мою грудь, раздевает меня глазами. Он ничего не говорит все это время. Когда мы подъезжаем к входу в старую шахту, он внезапно хватает меня за руку и притягивает к себе, чтобы понюхать мои волосы.
— Я собираюсь получить с тобой массу удовольствия, моя красотка, — говорит он, облизывая мое ухо. — Я буду трахать тебя всеми шестью способами до воскресенья на коленях. Я буду трахать каждую дырку в твоем теле и сделаю так, чтобы твой милый ротик всегда был заполнен моим членом и тем, кого я тебе скажу сосать.
Я трясусь и пытаюсь сдержать слезы.
Он практически вытаскивает меня из машины. Мы около гор, но я не знаю точно, где мы. Впереди есть знак Опасность, не входить, но они оба ведут меня в пещеры.
Хотя снаружи пещера выглядит так, как будто она должна быть заброшена, я вижу, что внутри развернута целая операция, как только мы продвигаемся глубже. Мы проходим через металлическую дверь. Повсюду мужчины. Некоторые сидят за компьютерами, другие бродят вокруг. Все так организованно. Они выглядят так, будто находятся в этом убежище уже несколько месяцев.
Меня ведут вверх по лестнице в офисное помещение. Человек с лицом моего отца стоит у книжного шкафа и оборачивается, чтобы посмотреть на меня.
Он улыбается. Я качаю головой.
— Добро пожаловать, дочь моя. Я же говорил тебе, что работаю над тем, как вернуть тебя. Хорошие новости, я вернул, — заявляет он.
— Ты злой ублюдок! — кричу я. — Я не могу поверить, что это ты. Что с тобой случилось?
Он смеется. — Ничего, дитя мое. Со мной ничего не случилось. Я ни капельки не изменился. Наверное, я был другим, когда дело касалось тебя. Но потребность быть успешным, значит знать, когда нужно пойти на определенные жертвы, чтобы увеличить богатство, — объясняет он, как будто это достаточно хорошее объяснение.
— Так ты хотел продать меня этому сумасшедшему, — огрызаюсь я. Влад крепче прижимает меня к себе.
— Осторожно, девчонка. Ты не знаешь, с кем, черт возьми, имеешь дело. Я отрежу тебе язык и скормлю его тебе, — угрожает Влад.
Андреас усмехается и заходит внутрь, чтобы выпить виски.
— Эмелия, ты сделаешь, как я говорю. Мне повезло, что я нашел покупателя для тебя, который не будет против того, что тебя осквернила эта сволочь, — говорит папа, и мое сердце сжимается. — Я надеюсь, ты познакомилась со своим братом, — добавляет он, как будто мы говорим о погоде.
Андреас наклоняет голову и осушает свой напиток.
Когда я не отвечаю, папа достает контракт из конверта на столе и показывает его. Когда Влад подводит меня к нему, я вижу, что это копия контракта, который я видела прошлой ночью.
— Я ничего не подпишу, — рявкаю я. Отвращение скручивает мой желудок, когда я вспоминаю формулировку контракта.
— Ты подпишешь, — уверенно говорит папа.
Я задавалась вопросом, как он вообще собирался заставить меня подписать это. Это то, что должно было случиться со мной, если бы Массимо не появился.
— Нет, я не буду. Ты не можешь так со мной поступить. Я не вещь. — Я уже говорила это несколько раз. Это происходит снова. — Я замужем.
— Это мы еще посмотрим. Отдай ее мне. Посмотрим, что она скажет, когда увидит, что я сделал с ее мужем, — заявляет папа.
В нем есть что-то пугающее. Даже голос у него звучит по-другому.
Влад передает меня отцу, который грубо хватает меня за руку. Мы проходим через другую дверь, и я вижу открытое пространство, похожее на место, где раньше работали люди в шахтах.
Там яма. Папа ведет меня к ступенькам, ведущим в яму, и я ахаю, когда вижу, что внизу. Это Массимо. Он прикреплен к двум металлическим столбам цепями вокруг запястий. Он без рубашки, но на его груди так много крови, что она покрывает все его татуировки. Он выглядит так, будто его избили до полусмерти. Его лицо избито и в синяках.
— Он сказал, что мне придется связать его, чтобы избить. Это правда, — утверждает папа. — Я так и сделал, но я сделал это более умным способом. У каждого есть цена, моя девочка. Я заставил человека, которому он доверял свою жизнь и свою империю, предать его. Его собственного брата, которым так пренебрегали и не замечали. Это единственный способ добраться до такого человека. Полный ненависти и ярости, он почти непобедим. Почти и никогда. Ты подпишешь контракт, потому что он — твоя цена.
Я поворачиваю голову и смотрю на папу. Он кивает, и я рыдаю.
— Если не подпишешь, я его убью. Подпиши, и у него может быть шанс, если мы его отпустим.
Он отпускает меня, и я бегу к Массимо.
— Массимо! — кричу я.