Не то чтобы я испытывала к ней симпатию. В школе Риона была первоклассной стервой. Королевой злобных девчонок. Единственная причина, по которой я не получала от нее, в том, что я младше и поэтому была недостойна ее внимания.
Именно так она себя и ведет, живя со мной в одном доме. Поэтому я не могу удержаться, чтобы не подколоть ее время от времени.
— Хочешь присоединиться ко мне? — спрашиваю я, протягивая ей миску с попкорном. — Я собираюсь смотреть «Властелина колец». Смотрела когда-нибудь? Там есть несколько персонажей, с которыми, думаю, ты могла бы себя сравнить.
В частности, с теми, которые питаются человеческой плотью и рождаются из грязной яичной скорлупы.
Риона драматически вздыхает, раздраженная из-за того, что я вообще с ней заговорила.
— Нет, — говорит она. — Я не хочу смотреть фильм в три часа дня, потому что я не гребаный ребенок. Мне нужно работать.
— Точно, — говорю я, кивая головой. — Я забыла, что ты секретарша для всей своей семьи. Действительно очень важная работа.
— Я юрист, — говорит Риона с ледяным достоинством.
— Ох, — я притворно гримасничаю. — Прости меня. Не волнуйся, я никому не скажу.
Риона перекладывает тяжелые папки на одно бедро, наклоняет голову в сторону, чтобы посмотреть на меня сверху вниз своим фирменным взглядом дрянной девчонки.
— Правильно, — мягко говорит она. — Для тебя все — шутки. Тебя меняют, как бейсбольную карточку, и тебе все равно, верно? Тебе все равно, что твоя семья бросила тебя. Что они продали тебя нам.
От этого у меня в животе завязывается болезненный узел, но я не собираюсь позволить Рионе заметить это. Заставляя себя улыбаться, я даже отправляю в рот кусочек попкорна. Он кажется сухим, как картон, на языке.
— По крайней мере, я Микки Мэнтл из Топпс, — говорю ей. — Но сомневаюсь, что ты будешь хотя бы Хосе Кансеко 86-ого года.
Риона смотрит на меня, качая головой.
— Ты очень странная, — говорит она.
Эх... наверное, это правда.
Она проталкивается мимо меня и спешит по коридору.
Я захожу в зал и сажусь на свое любимое место в среднем ряду.
Риона — сука. Ее мнение для меня ничего не значит.
Но это все равно не дает мне покоя. Я даже не могу сосредоточиться на том, что говорит сэр Иэн МакКеллен, мой любимый старик.
Правда в том, что я действительно чувствую себя брошенной. Я скучаю по отцу. Скучаю по братьям, по собственному дому, который был старым, обшарпанным и заставленным старинной мебелью, но я знала в нем все. В нем было безопасно и комфортно, а воспоминания были связаны с каждой деталью.
Я доедаю попкорн, не чувствуя вкуса, пока не могу окончательно погрузиться в фантастический мир эльфов, гномов и добродушных хоббитов.
Около 18:30 я решаю, что мне пора собираться. Выключаю фильм и поднимаюсь наверх, чтобы посмотреть, какое чудовище Каллум разложил для меня на кровати.
Конечно, когда я расстегиваю молнию на пакете с одеждой, вижу облегающее, расшитое серебряными бусинами платье, выглядит оно чопорно, немодно и чертовски ужасно. В тот момент, когда я морщу нос, в комнату входит Каллум, уже одетый в безупречный смокинг, его темные волосы зачесаны назад и все еще влажные после душа.
— Почему ты не одета? — сердито спрашивает он. — Мы должны выехать через двадцать пять минут. Господи Иисусе, ты даже еще не причесалась.
— Я не надену его, — категорично заявляю ему.
— Нет, наденешь, — он хмуро смотрит на меня. — Надевай. Немедленно.
— Ты стащил его у Имоджен?
— Нет, — рычит он. — Я купил его специально для тебя.
— Хорошо. Тогда ты можешь вернуть его.
— Только после того, как ты наденешь его на сегодняшний вечер.
— Нет, — говорю я, качая головой.
— Иди в душ, — рявкнул он. — Мы опаздываем.
Я иду в душ, двигаясь нарочито медленно, просто чтобы позлить его. Мне не нужно больше получаса, чтобы подготовиться, я не гребаная королева балла.
Тем не менее, у меня возникает искушение стоять под теплой водой вечно, просто чтобы дать ему помучиться. Я определенно не надену то платье — могу надеть желтое, в котором была на помолвке. Хотя у Каллума наверняка лопнет кровеносный сосуд при мысли о том, что человек может носить один и тот же наряд целых два раза.