Он ныряет за пистолетом, отбивая мои руки вверх в тот момент, когда я нажимаю на курок.
В помещении кухни раздается шокирующе громкий звук. Кажется, что он отдается эхом вокруг, оглушая нас.
Благодаря вмешательству Каллума я промахиваюсь по Джеку. Однако пуля оставляет бороздку на внешней стороне левой руки Каллума, прежде чем вонзиться в дверцу одного из изготовленных на заказ кедровых шкафов Имоджен.
Как алые чернила на белой бумаге, кровь пропитала рукав рубашки Каллума. Он смотрит на нее, спокойно осматривая повреждения, а затем заводит мою руку за спину и крепко сжимает ее.
— Я же сказал тебе, опустить пистолет, — прорычал он мне на ухо в ярости.
— Она пыталась застрелить меня! — кричит Джек в недоумении. — Она нажала на курок! Ты, грязная маленькая сучка! Я собираюсь...
— Закрой свой поганый рот и держи его на замке, — рявкает Каллум.
Джек замирает на месте, не решаясь подойти ко мне. Его большое, квадратное лицо выглядит растерянным.
— Если ты ЕЩЕ хоть раз заговоришь так с моей женой, я выпущу всю обойму тебе в грудь.
Джек открывает рот, словно собираясь протестовать, но тут же закрывает его, увидев выражение лица Каллума.
Сама я этого не вижу, так как Каллум все еще держит мою руку за спиной, довольно болезненно. Но я чувствую жар, исходящий от его тела. Чувствую смертельную угрозу. Он говорит серьезно. Каждое слово.
— Ты... ты истекаешь кровью прямо на пол, босс, — покорно говорит Джек.
Действительно, на левом боку Каллума образовалась небольшая струйка. Она просачивается в безупречную затирку между плитками Имоджен. Еще одна вещь, которая очень ее разозлит.
— Приберись, пожалуйста, — говорит Каллум в направлении дверного проема.
Я понимаю, что по меньшей мере трое из персонала дома заглядывают внутрь, пытаясь понять, что, черт возьми, происходит, не навлекая на себя неприятностей. Одна из горничных, Линда, кажется, особенно встревожена тем, что Каллум держит меня в охапке. Садовника Мартино, который заглядывает в окно, тошнит при виде крови на полу.
— Иди домой, — приказывает Каллум Джеку. — Я позвоню тебе утром.
Джек кивает, потрясенный. Он не смотрит мне в глаза, пока проходит мимо.
Я ожидала, что Каллум отпустит меня, как только Джек уйдет. Предполагала, что он держит меня так, чтобы убедиться, что я не собираюсь снова нападать на его телохранителя.
Вместо этого он вывел меня из кухни и повел по коридору.
— Куда мы идем?— требую я, пытаясь вывернуть запястье из его хватки.
Каллум только крепче сжимает меня. Боль пронзила правую руку до плеча, а кисть онемела. Его левая рука обхватывает мое тело, его ладонь сжимает в кулак переднюю часть моей футболки. Спина прижата к его груди. Я чувствую, как колотится его сердце, быстро и яростно, как военный барабан.
— Ты можешь отпустить, я не... АУЧ!
Он толкает меня вверх по лестнице, толкает так сильно и быстро, что мои ноги едва касаются земли. Он продолжает нести меня вперед, пока мы не преодолеваем весь коридор и не оказываемся в дверном проеме нашей комнаты. Только тогда он отпускает меня, захлопывая за собой дверь.
Он поворачивается лицом ко мне, его зрачки сузились до булавочных уколов, так что его глаза кажутся голубыми и холодными, как никогда. Его кожа больше не вампирически бледная, она раскраснелась, а челюсть практически вибрирует от того, как сильно он ее сжимает.
— Послушай, — говорю я. — Я знаю, что это немного...
Он пересекает пространство между нами одним движением, хватая меня за волосы. Рывком откидывает голову назад и яростно целует в губы.
Это последнее, чего я ожидала. Вся непокорность уходит из моего тела, и я прижимаюсь к нему, обмякнув от облегчения. Я думаю, что он простил меня или что он, по крайней мере, понимает, почему я это сделала.
Но тут же понимаю, что сильно ошиблась. Как только наши груди соприкасаются, я чувствую, что его тело все еще горит и дрожит, каждый мускул пульсирует от усилия сдержать эмоции внутри него.
Его язык заполняет мой рот, а губы прижимаются к моим, так сильно, что я чувствую, как мои собственные губы начинают набухать. Он прижимает меня к себе, все еще решив подчинить меня, хотя я уже покорилась. Только когда мои колени буквально подгибаются под ним, он поднимает меня и несет на кровать.
Он стягивает мою футболку через голову. Как ребенок, я послушно поднимаю руки, но как только футболка оказывается над головой, он тянет мои запястья назад за спину, хлопковая футболка все еще обернута вокруг одной руки. Каллум быстро перекрещивает мои запястья, используя скрученную футболку как веревку, чтобы связать их вместе.