Оливер смотрит своими большими карими глазами, выражая упрек.
— Аида, то, что ты сделала, ранило меня до глубины души. Ты знаешь, как это было больно — увидеть твою фотографию в гребаном Facebook, где ты в чертовом свадебном платье? Стоящей рядом с ним?
Сделав глубокий вдох, я пытаюсь быть терпеливой.
— Мне жаль, Оливер. Всё произошло внезапно. Я и сама была очень удивлена.
Не знаю, как объяснить ему, не сказав лишнего. Все, что могу сказать, неубедительно: — Я поступила так не для того, чтобы причинить тебе боль.
— Но ты причинила боль мне. Ты все еще причиняешь страдания. Ты убиваешь меня каждый день.
Я вздохнула, одновременно виноватая и раздраженная. Оливер может быть немного... драматичным.
— Я даже не знал, что ты с ним встречалась! — кричит он.
Я прижимаю костяшки пальцев ко лбу. Моя лодыжка пульсирует. На самом деле здесь довольно холодно, вдали от солнечного света и рядом с холодным цементным туннелем.
Мне стыдно за то, что я бросила Оливера, правда. Странно все получилось. Он ведь никогда не делал ничего плохого. Брал меня с собой в поездки, покупал тысячи подарков, говорил, как сильно любит меня.
Все начиналось как случайная интрижка. Не думала, что представитель загородного клуба, сверх капиталистический финансист будет так настойчиво добиваться меня. Мне казалось, что Оливер просто хотел, чтобы с ним трахнулась плохая девочка. Надоело, что Мэдисоны и Харперы со всего мира отказываются смотреть в глаза во время секса.
Два лета назад мы случайно оказались на одной и той же вечеринке. Сначала мы бурно целовались в лодочном домике, потом он попытался засунуть руку в мое бикини, и тогда я толкнула его в озеро.
Через пару недель мы снова встретились на вечеринке в Уикер Парке. Он отчитал меня за историю с озером, я сказала, что ему повезло, что мы плавали, а не занимались альпинизмом.
На следующий день он прислал букет из трехсот розовых роз в дом моего отца.
С тех пор все и началось. Он продолжал добиваться меня этими роскошными, экзотическими жестами, и какое-то время я соглашалась. Ужины, танцы, поездки на уик-энд. Но я не воспринимала его серьезно. Сомневалась, что он захочет привести дочь гангстера домой, чтобы познакомить с мистером и миссис Касл. Даже среди его друзей можно было заметить, что иногда он гордился возможностью похвастаться мной, иногда нервничал, как будто я могла вытащить нож и пырнуть кого-нибудь.
У меня было желание, раз или два. Некоторых из друзей Оливера я уже знала — ведь они входили в различные круги тусовщиков, преступников и богатых наследников Чикаго.
Не все были плохими. Но некоторые из потенциальных представителей высшей прослойки вызывали у меня желание проткнуть себе барабанные перепонки, лишь бы не слышать их идиотизм.
Кроме того, меня немного пугало, когда спустя пару недель Оливер признался мне в любви. Он назвал меня богиней, ангелом, единственным настоящим человеком на земле.
Странно, потому что я не ангел.
Он сказал, что мы — родственные души, но для меня он был просто еще одним парнем — иногда веселым, иногда хорошим в постели, но едва ли парнем, не говоря уже о лучшем друге или родственной душе.
Казалось, что Оливер меня совсем не знает. Как будто просто любил какую-то преувеличенную версию меня в своем воображении.
Несколько раз я пыталась порвать с ним, но он преследовал меня повсюду, находил на каждой вечеринке, умоляя принять его обратно. Однажды он даже проделал путь до Мальты, чтобы устроить для меня сюрприз во время поездки. Он умеет убеждать. Красивый, внимательный, хороший любовник. Когда у меня был период засухи, с его помощью было так легко снова упасть в эти объятия.
Но тогда я поняла, что должна порвать с ним навсегда. Потому что если он действительно любил меня, я не могла затягивать с отношениями, не испытывая того же в ответ.
Поэтому в конце концов бросила его, так жестоко и бесповоротно, как только могла. Пытаясь донести до него наконец-то всю суть.
После этого пришлось на несколько месяцев стать отшельницей. Никаких вечеринок, ужинов, танцев или даже гребаного боулинга, потому что я понимала, что Оливер будет следить, пытаясь найти способ «наткнуться на меня» снова.
Пришлось заблокировать его везде, сменить номер. И наконец, после нескольких месяцев сообщений, цветов, пропущенных звонков и даже чертовых писем, Оливер остановился. Он пропал почти на целых два месяца. Поэтому было довольно неприятно снова увидеть его на вечеринке по случаю помолвки. А затем снова на сборе средств.