Теперь он пыхтит и хрипит, пытаясь решить, стоит ли ему сопротивляться дальше.
— Оставайся, блядь, на месте, — говорит Неро, толкая его на землю рядом с Ролли. — На самом деле, ложись лицом вниз и считай до ста, прежде чем встать, или я всажу пулю тебе в череп.
Не знаю, есть ли у Неро при себе пистолет, но оба мужчины послушно легли лицом вниз, и Ролли начал считать. Мы оставляем их там и бежим обратно к нашим машинам.
— Не знал, что ты умеешь драться, богатенький мальчик, — говорит Неро, глядя на меня с легким удивлением.
— Это было не так уж сложно, — говорю я. Механику должно быть не меньше пятидесяти, и он на добрых 15 см ниже меня.
Видно, как он напуган Зейджаком. Он предпочел встретиться лицом к лицу с нами троими, чем объясняться с Мясником.
— Тем не менее, — говорит Данте, — все прошло достаточно быстро.
— Пожимать руки и хлопать по спине для меня в новинку, — пожимаю я плечами. — Я все еще помню, как пачкать руки.
— Фергус разбирается в боях, — говорит Данте. — Его называли Костяным Доктором, не так ли?
Он имел в виду то время, когда мой отец был сборщиком долгов и исполнителем, до того, как взял под контроль то, что осталось от семьи Гриффинов.
— Верно, — говорю я.
Мой отец мог одним движением запястья сделать человеку спиральный перелом руки, если нужно было выполнить план выплаты.
Он научил меня нескольким вещам. Первое, чему он меня научил, никогда не драться, если можно договориться. Потому что исход драки никогда не бывает определенным.
Проблема в том, что я не уверен, что Зейджак хочет вести переговоры. Не без того, чтобы сперва залить пол кровью.
Аида пришла домой немного позже меня. Поднялась в библиотеку, где я рассказал ей, что мы делали.
Видно, что она недовольна тем, что ее оставили в стороне утром, но я сдержу свое обещание и возьму ее с собой сегодня вечером, если она действительно этого хочет.
Когда она направилась в нашу спальню, чтобы отнести свои книги, Джек просунул голову в библиотеку.
— Можно тебя на минутку, босс? — говорит он.
Мы с Джеком давно дружим. Он попал в неприятности еще в студенческие годы. Тогда он торговал наркотиками на вечеринках, чтобы оплачивать трастовый фонд, не имея на самом деле его. Когда копы устроили облаву в его общежитии, ему пришлось выбросить товар на сумму около 28 тысяч долларов. Я расплатился с его поставщиком, а затем пригласил Джека работать на меня.
Он был хорошим сотрудником и хорошим другом, хотя иногда и немного чересчур усердным. Как в случае с братом Аиды на пирсе. А иногда и с самой Аидой. Аида может довести меня до чертиков, но она все же моя жена. Если Джек не усвоил урок на кухне, я быстро проучу его снова.
— Я забрал девочек из школы, — говорит он.
— Хорошо.
— Аида кое с кем разговаривала.
Я бросаю на него острый взгляд, на случай, если он снова попытается завести разговор.
— Ей разрешено это делать, — говорю я.
— Это был Оливер Касл.
Мой желудок скручивается в узел. Если бы он назвал любое другое имя, я бы не обратил на это внимания. Но я не могу избавиться от чувства зависти к этому дерьмовому плейбою с мозгами. Насколько мне известно, он единственный парень, который был у Аиды, и по какой-то причине это гложет меня изнутри. Мысль о том, как они вместе плавают на каком-нибудь тропическом пляже, смеются и разговаривают, Аида в бикини, ее кожа загорелая как никогда...
От этой мысли мне хочется отодрать морду Касла от черепа.
К тому же, я прекрасно знаю, что он не учится в Лойоле. Значит, он был в кампусе только по одной причине.
— Что он говорил? — требую я.
— Я не знаю, — говорит Джек. — Не мог подойти достаточно близко, чтобы услышать. Но они долго разговаривали.
Чувствую, как у меня дергается глаз. Аида ничего не говорила об Оливере. Не упоминала, что видела его.
— Ты уверен, что это был Касл?
— На сто процентов. Он ушел сразу после разговора, но я проследил за ним до его машины. Серый Мазерати.
Я кивнул. Это точно он.
— И еще кое-что, — говорит Джек.
— Что? — рявкаю я.
— Они поцеловались.
Казалось, пол ушел из-под ног.
Я полностью забываю о Зейджаке. Весь мой гнев, все мое желание насилия и мести направлено на Касла. Если бы он был сейчас в комнате, я бы прострелил ему башку.