«О деньгах», – напоминаю я себе, но понимаю, что не об этом речь. Деньги могли бы подождать и до понедельника.
Суть вопроса в том, что они вместе со Славой избили того парня. От этого меня бросило в пот, наполнило гневом и возбуждением, которые не чувствовала уже несколько лет. Но я должна была увидеть Дмитрия прежде, чем моя логика свела бы меня с ума.
– Не понравилось, – лгу я, и он захватывает в кулак ткань футболки и дергает меня к себе, гневно смотря мне в глаза.
– Тогда почему твои губы дрожат? – спрашивает Дмитрий, и я сожалею, что солгала ему. Он знает все признаки моей лжи. Маленькие, скрытые особенности, о которых никто не догадывается, но он видит их все.
– Просто так, – бормочу я, но проигрываю. Я знаю, что, бл*ть, проигрываю.
И я хочу проиграть.
Возможно, в этом все и дело. Стать побежденной. Поддаться страсти. Позволить себе почувствовать эти сильные эмоции еще раз.
Дмитрий делает шаг ближе и наклоняет меня назад, опасно удерживая над диваном, в то время как его ноги вжимаются между моими.
– Зачем ты пришла сюда, Сара? – с нажимом произносит он, и его вопрос напоминает мне о неправильности ситуации. Несколько лет мы жили под одной крышей, вместе росли.
Почему он будоражит мою кровь? Почему я не могу отрицать, как сильно его хочу? Почему я никогда не искала другого мужчину, который бы меня заинтересовал?
Дмитрий обхватывает меня свободной рукой.
– Если ты захочешь, чтобы я остановился, просто скажи слово, – усмехается он, и я мгновенно понимаю, что он имеет в виду. Это глупая вещь, которую мы придумали, когда начинали бороться, будучи детьми. Этакий детский пароль. Дядя. Это все, что я должна сказать, чтобы признать свое поражение и заставить его отступить.
Так почему же я немедленно его не произношу, когда его грубые подушечки пальцев начинают скользить по моей коже вдоль ребер, играя на них, как на инструменте? Я закрываю глаза и попытаюсь отойти назад, но отходить некуда.
– Остановись, – похотливо шепчу я.
Его губы приближаются к моему уху, овевая теплым дыханием.
– Неверное слово.
Мои пальцы впиваются в кожаную обивку дивана, и я отклоняюсь назад, но Дмитрий ловит меня, рукой касаясь моего бедра и удерживая его; немного сдвинувшись, я упираюсь в его пульсирующий жар. Между нами хлопок и джинсовая ткань, но, тем не менее, я чувствую его, как он горит из-за меня.
Мы никогда не доходили до конца, и я зареклась, что не окажусь в такой же ситуации с ним снова, но я беспомощна, не в состоянии остановиться.
«Он может быть связан с мафией, – напоминаю себе. – Избиение людей – это только начало. Он монстр, Сара».
Но моему телу, кажется, плевать. Дмитрий нужен мне. Только на одну ночь, просто, чтобы выкинуть его из головы. Забыть всех, кто кружил в моих мыслях в течение предыдущих двух лет. «Даже если Дмитрий разбил мое сердце, осколки все еще принадлежат ему, и это единственный способ вернуть свое», – слабо убеждаю я сама себя.
Он трется об меня, и я понимаю, что победа за ним.
Дмитрий понимает, что победил.
Мои протесты становятся слабыми и жалкими, но, когда своим ртом он пожирает мой, и я ощущаю вкус водки, мой мир внезапно становится спокойным. Как центр урагана. Знаю, что он кружит вокруг меня, и я получаю свой миг блаженства среди мучений.
Я прижимаюсь к Дмитрию, желая попробовать его, почувствовать губы и ощутить танец наших языков.
– Ты знаешь, как мне нравится, когда ты притворяешься, что не хочешь меня, – выдыхает он, и я тут же теряюсь в нем. Не могу больше думать ни о чем, кроме как о пульсирующем члене, зажатом между нами.
Я сглатываю, когда Дмитрий снова прижимается своими губами к моим, и осознаю, какая внутри него разрастается буря. И нет ничего, что могло бы сдержать его, что могло бы скрыть и мое возбуждение.
Дмитрий отпускает мое бедро, перемещает свою руку под футболку и находит мою обнаженную грудь. Мужчина издает стон, который проходит через каждую частичку меня, и я не могу ничего поделать с тем, как напрягаются мои соски, возбужденные его жесткими пальцами.
– Тебе следовало сдаться гораздо раньше, – говорит Дмитрий, теребя мой сосок в дразнящей, игривой манере, что противоречит его твердым мышцам и убийственному взгляду.
Мне страшно. Я боюсь тех неприятностей, в которые он себя втянул. В этом нет никаких сомнений.