– Мог, – соглашается он. – Но я не сделал этого. И теперь посмотри на себя. Безбашенная и, дай угадаю, ты еще более непокорная, чем раньше, – Дмитрий наклоняется, и я чувствую запах мяты в его дыхании. – Вот почему ты позвонила? Наконец, решила, что хочешь с моей помощью утереть ей нос? Отомстить дорогой мамочке?
Я снова ощущаю его руку на своей ноге и пальцы, которыми он скользит вдоль внутренней стороны моих бедер, чтобы ничего не испытывать я должна быть святой. Прошу свое тело не поддаваться этому наслаждению, жестокому поддразниванию в его голосе, но не могу устоять. Несмотря на мой гнев и унижение, он знает, что нужно сказать, чтобы превратить меня в масло.
– Отвали, – говорю я, хриплым голосом, но Дмитрий не останавливается. Мы находимся в центре переполненного кафе средь белого дня, и он лапает меня под столом.
Но хуже всего то, что мне это определенно нравится.
Точнее, это очень нравится моему телу.
– Люблю, когда ты притворяешься сумасшедшей, – рычит Дмитрий, пока подушечками своих пальцев оставляет отпечатки на мягкой части моих бедер. – Ты такая охрененно горячая, когда ведешь себя так, как будто не хочешь этого.
Затем он отстраняется, и, судя по самодовольному выражению лица мужчины, я понимаю, что выгляжу такой же разочарованной, какой себя и чувствую.
Дыхание сбивается, а мои нервы оказываются на пределе.
Я хочу уйти. Уйти и проигнорировать сделку с Ребеккой.
Но предложение Дмитрия удерживает меня на месте.
– Все не так, – неуверенно говорю я. – Я просто хочу, что мы принимали участие в жизни друг друга.
Его ухмылка растет, и я не представляю, как ему удается превратить мои слова в нечто грязное.
– Прекрати, – настаиваю я. – Я просто... я надеялась, что ты поможешь мне с работой, таким образом, у нас появится повод находиться рядом друг с другом и воссоединиться.
Надеюсь, что это звучит естественно, хотя его удивленное выражение не внушает мне доверия.
– Работа? Так вот о чем речь?
Дмитрий кажется разочарованным, и наклоняется, сужая глаза.
– Ты знаешь, если бы ты когда-либо действительно нуждалась в деньгах, Сара, я дал бы их тебе в мгновение ока. Твоя глупая гордость всегда мешала, и тебе необязательно работать для этого.
– Я не какая-нибудь нищая, Дмитрий, – выплевываю я с горечью, что даже для меня становиться неожиданностью. Но это правда. Я не собираюсь клянчить подачки, когда могу и настроена для этого работать.
Он вскидывает руки, защищаясь.
– Эй, Сара, я никогда не говорил, что ты нищая. Но мы все еще семья.
Я не знаю, почему его слова так раздражают меня, но это происходит. В течение двух лет мы не были семьей. В течение двух лет мы были меньше, чем незнакомцы, и теперь, когда он, наконец, вернулся в мою жизнь, он ведет себя так, будто ничего не случилось? Как будто всегда был щедрым и, разве что, чуть-чуть самовлюбленным?
Дмитрий знает, что ему не победить, поэтому просто кивает головой.
– Прекрасно-прекрасно. Итак, чем ты занимаешься? Все еще делаешь те странные фотографии?
– Они не странные, Дмитрий. Они о настоящей жизни.
– Несомненно, если так называется подглядывание за людьми и их фотографирование.
Его улыбка становится хитрой, ведь я так же, как и он, хорошо понимаю, о чем идет речь. Однажды Дмитрий был в бане, переодевался, а я пробралась к себе в комнату и высунулась из окна с камерой в руке, чтобы лучше его рассмотреть. Его сильное, великолепное тело на бесстыжем дисплее… Я думала, что дома никого нет.
Это был день, когда все между нами изменилось, а его поддразнивания усилились. Но не прошло и месяца, как меня выгнали.
По крайней мере, мы никогда не делали ничего, о чем бы я действительно сожалела. Ну, разве только что не потеряла с ним девственность. Черт, я ее вообще ни с кем не потеряла. Не по моральным причинам, просто… знаю, это глупо, но я жду правильного человека.
– Был всего раз, Дмитрий.
– Конечно, милая, я уверен, что это был единственный раз, когда ты поймала меня, в чем мать родила, но не единственный, когда ты меня хотела, – он облизывает нижнюю губу, дьявольски сузив глаза. – Скажи мне, что это неправда, и я возьму тебя на работу прямо сейчас.
Я недоверчиво смотрю на него и с трудом сглатываю. Единственная вещь, которую я не умею делать – это врать. Особенно ему. Дмитрий видел, как я лгала о стольких глупостях, и знает, как легко меня подловить.