ГЛАВА 3
Грейс
Я поднимаю взгляд на Зейна, у меня начинает звенеть тревожный колокольчик, когда он озорно смотрит на меня.
— Ложись, — шиплю я, жестом приказывая ему пригнуться.
Он наклоняет голову, ухмыляясь.
— Что ты мне дашь, если я это сделаю?
— Честно говоря, — голос мамы становится ближе, — я не собиралась жаловаться. Я действительно не из тех, кто просит позвать менеджера, но моей дочери так тяжело. Ей не следует беспокоиться о таких простых вещах, как полезные напитки.
Дверь открывается.
В панике я выскакиваю из кровати, бросаюсь на Зейна и валю его на землю. Он падает с криком «уф».
Каблуки мамы цокают по полу.
— Грейс? Грейси?
Я вскакиваю на ноги, мой кудрявый пучок небрежно падает налево.
— Мама, ты вернулась.
Она тоже не одна. С ней дежурит медсестра, они обе смотрят на меня так, будто я в смирительной рубашке.
— Что ты там делала? — спрашивает мама, подходя ближе.
— Ничего, — выпаливаю я, останавливая ее.
Она вздрагивает.
— Почему ты кричишь?
— О, я… — Я замечаю, как Зейн начинает садиться и я стучу своей босой ногой по его груди. Он падает обратно на пол. — Я устала быть в постели. — Двигая руками вперед и назад, словно делаю упражнения, я добавляю с нервным смешком. — Я хотела немного подвигаться.
— Ложись. Доктор сказал, что тебе пока не следует делать ничего слишком напряженного.
— Стоять не так уж и тяжело, мам.
— С раной на голове никогда не знаешь, что будет. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.
— Я в порядке. Правда.
Мама делает отгоняющий жест.
Я сурово смотрю на Зейна, который умудряется выглядеть как мужчина-супермодель, растянувшись на полу с развевающимися вокруг него волосами и яркими глазами. Слегка расширив глаза, я бросаю взгляд под кровать.
Он выгибает бровь: что ты мне дашь?
Я прикусываю губу от разочарования.
— Грейс? — мама подходит ближе. — На что ты смотришь?
— Ничего. Я просто… пытаюсь втиснуть ногу в тапочки. — Я провожу ногой по груди Зейна, он обхватывает мою пятку длинными, коварными пальцами. Тепло его руки заставляет мой пульс учащаться, это напоминает мне о том, насколько предательским может быть мое тело, когда дело касается его.
Я с трудом сглатываю, когда его рука скользит вверх по моему бедру.
Я тихонько пищу:
— Почему мне так трудно надеть тапочки? — Я решительно наступаю ему на ребра, он опускает свои исследующие пальцы, сгорбившись от боли.
— Тебе не нужно надевать тапочки, если ты собираешься вернуться в постель, — отмечает мама.
— Ты права. — Я смеюсь. — Почему я об этом не подумала?
Снова смотрю на Зейна и поджимаю губы.
Он вызывающе вскидывает подбородок.
Я застряла между молотом и наковальней.
Не имея другого выбора, показываю высокомерному барабанщику знак «хорошо».
Он ухмыляется и извивается под кроватью, словно змея, которой он и является.
Как раз вовремя, потому что мама подходит ко мне и хватает меня за руки.
— Перестань дурачиться, Грейси. Медсестра должна тебя осмотреть.
— Извини. — Я забираюсь в кровать и молюсь изо всех сил, чтобы Зейн оставался тихим и свернулся в клубок. Потому что я почти уверена, что он будет выше этой койки, если вытянется.
Но его ноги, должно быть, не торчат, потому что медсестра выполняет свою работу, не спотыкаясь о пару армейских ботинок, а мама, похоже, совершенно не замечает четвертого человека в комнате.
Медсестра заканчивает свою оценку.
— Ваша дочь чувствует себя намного лучше, миссис Кросс. Я не думаю, что вам стоит беспокоиться.
— Я поверю, когда это скажет врач.
Медсестра сдержанно улыбается маме.
— Доктор должен вернуться сегодня днем, чтобы поговорить с вами обеими.
— Эм, — говорю я, — как вы думаете, меня можно будет выписать к завтрашнему дню? — Мне надоело быть запертой на этой больничной койке. Я потратила впустую драгоценное время, которое могла бы потратить на поиски кукловодов, стоящих за «Благодарным проектом»
— Выписать? Вам не хватило двух осколков стекла, чтобы сделать операцию на мозге. Не торопитесь, Грейс Элизабет Джеймисон.
Я не вижу Зейна, но чувствую внезапный холодок и каким-то образом понимаю, что на его лице снова появилось это опасное, злое выражение.
— Вы также можете обсудить это с врачом, — вежливо говорит медсестра.
Мама выводит медсестру, задавая ей еще вопросы.
Когда мы остались одни, я заглядываю под кровать. Зейн что-то набирает на своем телефоне, но, словно почувствовав, что я за ним наблюдаю, его взгляд неуклонно устремляется на меня.