- Не удивляйтесь, сэр. Это – лучшие из нас. Понимаете, недавно вышел новый закон: все политики попадают в ад. Наш Повелитель был против этой реформы, однако Он был непреклонен. Секретари в Раю работают не покладая рук, чтоб отсеять зёрна от плевел. С политиками все намного сложнее. Ведь даже народный правитель, старающийся для своих людей, непременно наступит кому-то на горло. И как тогда нашим коллегам определить степень его праведности? – сказал черт.
- Но ведь есть чистилище. Можно было отправить их туда до выяснения обстоятельств,- заметил я.
- Ха-ха-ха. Наивный молодой человек, чистилище придумали грешники, неспособные смириться с мыслью, что скоро будут жариться в аду.
Я обернулся. Взгляд мой мимолётно схватился за столик, за которым сидели два смутно знакомых мужчины. Я всмотрелся и опешил:
- Минуту. За тем столом режутся в карты…Сталин и Гитлер?!
- Да, они самые,- с гордостью ответил чёртёнок.
Сказать, что я был шокирован – не сказать ничего. Разработчики этой игры явно не дружили с головой; здравомыслящий человек никогда бы не писал код ради такой сцены. Другой вопрос: куда смотрели издатели, пресса, журналисты? Куда смотрели критики, когда давали этому «зеленый свет»? Возможно, разработчики собирали деньги на независимых платформах? Все равно, как «это» попало в продажу? Я подошёл поближе, дабы лучше рассмотреть таких значимых исторических личностей и еще более удивился. Гитлер рассматривал свои многочисленные карты, штопором сложив ладони у лица. Сталин перевернул две карты рубашкой вверх и даже не думал над их розыгрышем. Гитлер сидел, будто на иголках и поправлял медали на мундире, его оппонент – Сталин, безмятежно курил свою знаменитую трубку.
- Ты убил больше сорока миллионов человек! Мерзавец, фашист, отморозок! - не выдержав, выкрикнул я в лицо Гитлеру. Окинув меня уставшим взглядом, тот понурил голову. Неужели я обидел его своими словами?
- Immer wieder diese Russe mit seinem Ha, - ответил фюрер.
Иосиф Виссарионович закатил правый рукав кителя и отпустил Адольфу смачный щелбан. Зачесанная челка потешно подпрыгнула в такт удару, а на лбу остался небольшой красный след.
- Однажды мы с Адольфом заключили пари: каждый человек, впервые увидев нас, будет вспоминать грехи фашисткой Германии против человечества. За каждый подобный случай я отпускаю ему щелбан. Как видишь, шишек набил ему не мало,- сказал Сталин, парируя мой пока еще не заданный вопрос. Недаром ходили слухи о пытливости его ума.
-Nur eine Spekultaion mit der Minderwertigkeit der Rassen, die zu den Ariern nicht geh;ren,- ответил Адольф, потирая лоб.
- Русский народ,- начал Иосиф, кладя пиковую даму и туза на стол. Глаза Гитлера тут же округлились, а рот невольно приоткрылся от удивления, - лучший народ.
- Na loss; wie wir verabredet haben,- промямлил неудавшийся художник. Адольф демонстративно закашлялся и встал в позу, напоминающую памятники Владимиру Ильичу Ленину. Следующие слова главы третьего рейха запомнились как нельзя лучше:
- Слава Советскому Союзу! Служу социализму! Ура, товарищи!
Я засмеялся. Мой смех подхватил и Сталин, но был сдержан.
- Да, это еще одна часть нашего спора. Поверженный игрок обязан карикатурно изобразить идеологию победителя.
Сев за стол, Адольф покраснел от стыда, однако спустя мгновение улыбнулся, скромно посмеявшись над собой. Улыбающийся Гитлер - спорное зрелище. Глядя на него в голове не укладывались мысли о деспотичных решениях, о репрессиях в Дахау, и о взрывном характере. Тот улыбающийся, умиротворенный человек, который сейчас предстал передо мной, явно не соответствовал образу тирана.
-Yosif, du bist so ein Eulenspiegel.
В нашу беседу вклинился вычурно одетый официант: помятый с виду дедок явил нам поднос с двумя чашками. Предложив нам напиток, он всем своим видом намекал на чаевые: мялся, жалобно вглядываясь каждому из нас в глаза. Лидер фашисткой Германии уловил намек и полез в карман за кошельком, а вот Сталин заметно напрягся вблизи нашего нового гостя.
- Растопчивый чай Власова,- объяснил официант,- с добавлением поджида.
На последних словах Гитлер поперхнулся, взмахнул пальцем и предложил попробовать Власовский чай. Официант обернулся на нас с Иосифом. Я попал в чрезвычайно неловкую ситуацию, рассмотрев бейджик «настойчивого деда»: «Александр – прислуга, великий писатель, публицист, неполживый правдотерпец, невозмутимый борец за свободу»
Знаменитая трубка испустила еще один клубок едкого дыма. Поджав губы, угрюмый Сталин бережно поставил её на стол. Холодная ярость в его взгляде обрушилась на официанта, что заставило последнего поёжиться. Этот немой диалог продлился будто вечность; Сталин сверлил глазами официанта, официант покрылся испариной и, судя по выражению его лица, пожалел о том, что подошел именно к этому столику.