Привычная грязная кабина… граффити на стенах… молчаливый протест против обыденности и немая агрессия, направленная в никуда.
Пол-литровые банки с мутным болотцем внутри всегда стояли на подоконниках и таили в себе залежи окурков. Тленная картина грязного подъезда заставила парня позабыть даже о том, что он опаздывал на занятия. Выбегая из лифта, Джон мельком взглянул на двери соседей: они были чистыми. Как это похоже на людей. «Пускай весь мир захлебнется в помоях, но каждый свято верил, что его это не касается»,- подумал он.
Улица встретила студента душистым ароматом сирени. Покуда плеер залёг на дно, Джон мог расслышать каждый отголосок весны. Цветущий орех, спрятав ветками жаркое солнце, покрывал асфальт упавшими листьями. Клумбы заботливых старушек раскрасились россыпью одуванчиков; их семена кружили в воздухе с тополиным пухом. Под чистым голубым небом весенняя трава казалась еще более насыщенной. Где-то пролетели сладкоголосые синицы. Сладкая пора для всех влюблённых сердец.
Да, Джон определённо ненавидел весну.
Последним оружием против этой слащавости стал старенький плеер, подаренный дядей на один из дней рождения. Джон включал самый забойный трек и чувствовал себя как дома. Окружающие видели его тогда тихим пареньком, слушающим музыку, витающим в своих мирах. Но глаза Джона видели иное…
«Бас-гитара подожгла землю под ногами, обратив всю эту цветущую «красоту» в пепелище. Гитарные рифы надорвали устой привычного мира, обратив порядок к его отцу – хаосу. Удары кардана по барабанам, словно нескончаемые пулемётные очереди».
По дороге в институт Джон каждый день втайне мечтал о судном дне, когда мир погрузится во всеочищающий огонь, о том, что от этих до боли знакомых панельных домов не останется и камня на камне.
- Эй, Джон! Лицо попроще,- шутливо окрикнул его Грэг.
Грэг – единственный человек, ради которого Джон снимал оба наушника. Полноватый, потешный и простодушный товарищ. На его круглом добром лице всегда угадывалась едва заметная улыбка, а маленькие светлые глаза были полны жизни и энтузиазма. Невысокий тучный Грэг не обладал ни харизмой, ни умением подбирать слова. Однако он был и оставался просто Человеком, не создающий себе образ, которому не соответствовал.
- Че, как оно? – спросил Джон.
- Да норм. Вчера писал эти лабораторные работы. Хотел выйти потусить, но в девять вечера вспомнил, что завтра защита,- ответил Грэг, разведя руками.
- Это полный кринж, чувак.
- Полный кринж наступит сегодня, ибо я их так и не дописал.
- А чем ты занимался? – сквозь смех спросил Джон, но посмотрев в глаза своему собеседнику, понял без слов. Мешки под покрасневшими глазами выдавали Грэга, как ничто другое. Вчера он снова ушел в виртуальные миры. Одинокими вечерами Грэг и Джон погружались в компьютерные игры, полностью отдаваясь процессу, пока внешний мир тщетно ждал их голосов.
Они довольно забавно познакомились – Джон десять раз подряд убил Грэга в онлайн-игре. В порыве бешенства Грэг грозился физической расправой над ним и его семьей, гневно требовал адрес. Получив ответ, Грэг выпал в осадок, ведь вскоре выяснилось, что они уже второй семестр учились в параллельных группах. На следующий день интернет-герой извинился.
Единственный способ стать умнее – играть с более умным противником. Так они и сошлись, плечом к плечу в самых жарких виртуальных баталиях не сдавая назад, без тени сомнения и страха, порою жертвуя жизнями своих персонажей ради побед.
- Как дела с Грейси?– спросил Грэг.
- Нормально.
Появившаяся затяжная проплешина в диалоге смутила друга. Грэг подмечал любую, казалось бы, незначительную мелочь. На сей раз он заметил пропитанный болью взгляд в сторону бабочек, круживших в танце словно пара возлюбленных, - реинкарнация в насекомых.
- Френдзона?- прямолинейно спросил Грэг.
- Да.
- Я тебе говорил, что не прокатит. Ты не верил; однако соболезную.
- Спасибо и на этом,- ответил Джон, сглотнув тошнотворный ком.
Следующую пару кварталов они прошли в гробовой тишине, лишь изредка перебрасываясь шутками, понятными только им. Институт был все ближе, желание учиться – всё дальше. Проходная учебного заведения уже красовалась перед их взорами. Очередные впустую потраченные часы жизни.
Последний оплот разума был недалеко, прямо в непримечательной подворотне, куда не ступала нога адекватного человека. Джон направился туда, а его друг, попрощавшись, ушёл грызть гранит науки.